Робот и крест

Несколько в стороне от идеи Империи стоит идея англосаксонского (особенно — современного американского) империализма. Вроде бы он — иной, по отношению к континентальному империостроительству. Ибо путь от центра Империи к окраинам — водный, а флотом располагает лишь имперский народ. Потому Империя становится какой-то неправильной, несимметричной, ее центр не доступен для окраинных народов (по крайней мере — по замыслу).

Потому в подобной, то есть — морской, империи теряется такое свойство империообразующего народа, как его бескорыстность. Экономическая эффективность становится главным показателем жизни такой империи, и создавший ее народ полагает основой бытия империи — доход, получаемый с ее окраин.

Это вызывает удивление, если сбросить со счетов кальвинистскую этику, в частности, англо-американцев, которая утверждает единство богатства с постижением Бога. Если же посмотреть на строительство морской империи через оптику кальвинизма, то все становится на свои места — через накопление богатств за счет окраинных народов, создатели Империи познают Бога. Разумеется, в собственном его понимании…

Разумеется, морская стихия, проход через которую от окраин к центру Империи и обратно можно надежно контролировать, располагает именно к созданию империи такого вида. Но не предопределяет, ибо первичным все-таки было возникновение кальвинизма. Пример Японии, живущей морем, но лишенной подобной идеологии, служит здесь убедительным доказательством.

Таким образом, смысл и цель Империи всегда одна и та же — Богоискательство. Только этот, обращенный к Небесам порыв, может заставить народы взвалить на себя тяжкий крест Империи. Путь строительства Империи вовсе не усеян цветами. А завершение имперского пути может быть трагичным, как это случилось с монголами, которые почти полностью ассимилировались среди некогда завоеванных ими китайцев.

Все империи рано или поздно обречены на смерть. Есть в Европе такое небольшое государство — Австрия, которая и по сей день официально называется Остеррейх, то есть — Австрийская Империя. Она — крошечный осколок некогда могущественной Священной Римской Империи, место обитания народа — ее создателя. Этому народу повезло. От доблестных маньчжуров, создавших некогда маньчжурскую Империю на территории нынешнего Китая и Монголии, не осталось даже и памяти.

Да, путь Империи может привести народ к гибели. Но отказаться от создания Империи имперский народ не в состоянии. Потому нам следует изучить закономерности гибели империй и извлечь из них соответствующие уроки.

О причинах гибели империй сказано и написано немало. Наиболее распространенная теория — это теория жизненного цикла, имеющего прямую аналогию с человеческой жизнью. Рождение — детство — юность — зрелость — старость, от которых невозможно уйти. Все, чего не домечтал в юности и не осуществил в зрелые годы, уже никогда не совершишь в старости, какие усилия к этому не прилагай. Потому наибольшее расширение империи происходит в ее зрелые годы, а дальше — лишь сокращение земель при более-менее осмысленном сопротивлении этому процессу.

Исторические факты в целом подтверждают эту теорию. Но возникает вопрос, отчего одни империи гибли, едва достигнув своей зрелости (империя Александра Македонского), у других период зрелости затягивается на тысячелетия (китайская империя)?

Можно в качестве причины недолговечности одних империй и долговечности других рассматривать накопление противоречий между народами, составляющими их. Китай, как образец долгоживущей империи — практически моноэтничен, и потому его даже не совсем можно назвать и империей. Остальные империи содержали в себе разное количество народов, между которыми неизбежно возникали противоречия. Но вели ли они в самом деле Империи к неизбежной смерти? Очевидно, нет. Имперские народы до какого-то момента решали эти противоречия и поддерживали целостность Империи более-менее успешно.

Или возникали противоречия между размерами Империи и техническими средствами контроля за пространством? Тоже очевидно, что нет, хотя пути сообщений и играют для империй очень важное значение. Но, тем не менее, Российская Империя 18 века, основанная на водном и гужевом транспорте, оказалась устойчивее, чем та же империя в ХХ веке, с железнодорожным транспортом.

Скорее всего, кризис империи всегда сопряжен с кризисом самосознания имперского народа. Сколько бы не расширялось пространство Империи, на Земле оно неизбежно упрется в границу, которой может быть граница другой Империи, могут быть и естественные границы, такие как непроходимые горные хребты, или, в конце концов — моря и океаны. Даже если эти границы и преодолеть (теоретически), то пространство самой Земли все-таки — ограничено, потому даже глобальная Империя все равно будет иметь свой предел.