Род Корневых будет жить! Том 2

И вдруг они засветились.

Глава 11

Я не знаю, почему взял скипетр. Возможно, потому что на нём после моей прошлой медитации появился узор. А ведь скипетр металлический! Он — штука крепкая!

Вот и подумалось, что он нужен для уверенности: раз однажды изменить внешний вид твёрдого предмета у меня уже получилось, значит, получится ещё раз. И когда скипетр, и камень зависли передо мной в воздухе и засветились, я понял, что не ошибся.

Скипетр не только дал мне уверенность, но и каким-то образом отреагировал на камень. А камень, в свою очередь, отреагировал на скипетр. Как будто две родственные души узнали друг друга.

Как только пришло понимание о родственной природе скипетра и камня, следующей мыслью было: это не просто булыжник, каких много. Этот камень заряжен магией!

И если скипетр магией заряжал я, то камень заряжен от природы.

А значит, можно попробовать поработать с ним, как со скипетром.

И я, впустив в сознание и скипетр, и камень, начал медитировать.

Когда я открыл своё сознание камню, моя золотая ци вдруг потянулась к нему.

Первым моим порывом было остановить отток золотой ци, но скипетр сиял равномерно и никаких изменений в его свечении не было. К тому же притока чёрной ци не наблюдалось, а значит, я не подвергался нападению. А потому я решил довериться себе и продолжить медитацию.

Камень вытягивал из меня всё больше и больше ци. А я, следуя принципу открытости и доверия, не препятствовал этому. Более того, я открыл камню свою душу.

В какой-то момент отток золотой ци прекратился. Зато камень, впитав, словно губка, максимум моей ци, начал светить изнутри.

Было такое ощущение, что внутри, под верхней потрескавшейся коркой, камень переплавляется. Хотя я понимал, что температура плавления у камня должна быть немаленькой, но вопреки этому свет, исходящий от камня, был тёплый и родной, а потому я просто продолжал медитировать, позволяя процессам течь так, как им надо.

И не просто позволяя, а поддерживая горение своей ци — почему-то пришло понимание, что только так я смогу выполнить задание медведя и вырезать на камне медвежью лапу.

Камень висел передо мной и неспешно вращался, позволяя мне разглядеть себя со всех сторон.

Золотой ци у меня оставалось совсем мало, а горение в камне нужно было поддерживать, и тогда я начал добавлять к золотой свою чёрную ци.

Камень сразу же отозвался на изменения. Его свечение стало красным. Я бы даже сказал: алым, словно кровь.

И тогда я догадался, что скорее всего вот этот камень и есть застаревшая друза, давным-давно образовавшаяся из крови медведя. Её вовремя не собрали, и она успела превратиться в камень. И вот теперь под воздействием моей ци камень проявил свою истинную природу.

Это открытие потрясло меня, и я от волнения едва не прервал медитацию, но всё-таки взял себя в руки и продолжил вливание своей ци в камень. Снова и снова, пока моей практически не осталось — ни чёрной, ни золотой.

И тогда камень начал пульсировать словно сердце.

Я увидел появляющиеся в воздухе ниточки, так похожие на кровеносные сосуды. И по ним из пульсирующего камня, словно кровь по венам потекла красная ци.

Сосуды протянулись и обвили сначала меня, потом скипетр, потом пронизали дом.

Как только это произошло, я почувствовал сердцебиение всех, присутствующих в доме и смог сказать, кто где находится.

Мо Сянь с волками сидели у входа в кабинет. Матрёна с Прасковьей были на кухне. Егор Казимирович был в своей конторе, сидел за столом, видимо работал с документами. А Кузьма принёс дрова и готовил печи к растопке.

Это ощущение было у меня несколько секунд — я испугался и поток ци прервался. И сразу же всё исчезло, и камень, перестав светиться, с глухим стуком упал на пол.

Я открыл глаза.

В кабинете было темно — на улице уже наступила ночь.

Если честно, я понятия не имел, как тут включается свет. И спросить было не у кого.

Хотя как это не у кого? Я же видел Мо Сяня с волками, сидящих около моей двери. А потому просто позвал:

— Мо Сянь!

Входная дверь тут же открылась и из коридора в кабинет пролегла полоска света. В которой появились фигуры китайца и двух демонических волков.

— Почему-то темно… — растеряно сказал я, удивляясь тому, что свет исчез только в кабинете, а в коридоре магические шары продолжали сиять.

Мо Сянь шагнул внутрь, оставив дверь открытой.

— Что-то вытянуло всю магию, — задумчиво сказал он, осматривая кабинет.

Я вспомнил, как моя ци переливалась, и, показав на камень, валяющийся рядом со скипетром, сказал:

— Наверное, причина в нём.

Мо Сянь поднял камень и покрутил его в руках в полосе света.

— Откуда это у вас, молодой господин? — с удивлением спросил он.

— Медведь дал, — ответил я. — Сказал, чтобы я вырезал из него медвежью лапу. Только у меня ничего не получилось.

Мо Сянь внимательно посмотрел на меня.

— Расскажите, что вы делали? С самого начала… — попросил он.