Род Корневых будет жить! Том 3

И теперь уже у нас было преимущество — мы могли спокойно бежать по обесснеженной земле. А оставшиеся враги, на своих снегоступах к тому же оглушённые взрывом стали неповоротливыми.

Ну что ж, сейчас узнаем, кто из нас будет жить, а кто умрёт!

Как там сказал Александр Невский? Кто к нам с мечом придёт, тот от меча и погибнет!

Нападение врагов было подавлено. Большая часть живой силы убита взрывом. Остальные, по всей вероятности лишившиеся командира, обескураженные, были добиты нами. Причём, деревянные мечи, если их использовать в качестве дубинки, то вполне могут быть эффективными.

Движение я заметил совершенно случайно, когда оглядывал поле битвы и прикидывал, как лучше сжечь трупы — все сразу или по одиночке.

И тут увидел, что не все враги мертвы.

Блин, едва не пропустил удар. Если бы не Марта…

Девушка кинулась на врага и приняла на себя предназначавшееся мне заклинание.

В один миг пронеслось у меня перед глазами: вспышка, падение Марты и ухмыляющаяся рожа чёрного колдуна.

Марту я успел подхватить у самой земли. Аккуратно положил. А потом шагнул к этой мрази.

— Что, бесстрашный? — с кривой усмешкой спросил колдун, поднимая руки для колдовства.

— Не только бесстрашный, но и наглый! — ответил ему я, доставая ещё одну бомбу.

— Кто ты такой, чтобы угрожать мне? — продолжил изгаляться колдун.

— Я твой убийца! — ответил я и швырнул в него бомбу.

Глеб с Данилой и Мо Сянь, наученные предыдущим взрывом, без предупреждений попадали на землю.

Я тоже упал — на Марту, закрывая её собой.

А вот колдун, даже если бы и упал, его это не спасло бы. Потому что швырнул бомбу я именно в него.

Я хотел уничтожить сволочь, покусившуюся на моих друзей, стереть его с лица земли. И даже трофеи с него мне были не нужны! Чтобы ничего от него не осталось, даже памяти!

Когда всё стихло, я приподнялся и склонился над девушкой.

Она была ещё жива, но в груди у неё зияла огромная рана.

— Сестрёнка… — прошептал Глеб.

Я глянул на друга. По его щекам текли слёзы.

А в душе у меня поднималась лютая злость. На всех этих Волковых, губернаторов, императоров и всех тех, кто хочет моей смерти. Всех, из-за кого страдают и умирают мои близкие!

Клянусь! Я не дам им спокойно жить! Я их всех уничтожу!

Поэтому я посмотрел в глаза Глебу и твёрдо сказал:

— Перестань плакать! Тебе нужно просто перестать плакать! Сейчас не время для этого! Эти суки объявили мне войну! И я не успокоюсь, пока не уничтожу их всех!

Глеб закивал, поспешно вытирая слёзы рукавом.

Он-то вытер. А вот по моим щекам текли обжигающие ручейки.

— А Марта выживет? — с надеждой спросил Глеб.

Спросил, как спрашивает ребёнок: «Мама, а когда ты придёшь с работы?»

— Я сделаю всё, чтобы выжила, — пообещал я.

К нам подошёл Мо Сянь и тоже склонился над Мартой. Он пощупал пульс, заглянул девушке в глаза и сокрушённо покачал головой.

— Только не говори, что она умрёт! — закричал я.

— У неё очень серьёзное ранение, молодой господин, — ответил китаец. — Я не смогу вылечить госпожу Марту.

Я был не согласен принять действительность. Я был готов мир перевернуть, чтобы девушка жила.

Это так больно — терять боевых товарищей. Я уже пережил такое в прошлой жизни, и совершенно не хотел повторения в этой.

Ну зачем она пошла за нами! Зачем закрыла меня собой!

— Мо Сяньчик, миленький, — взмолился я. — Подумай, может, есть какой способ.

Китаец задумался. И я увидел промелькнувшую в его глазах мысль.

— Говори! — приказал я. — Пусть самая бредовая мысль, но говори!

— Не знаю, получится ли, — начал Мо Сянь. — Но можно попробовать… Потому что если кто и сможет помочь госпоже Марте, то только он.

Мо Сянь ещё не успел договорить, а я уже понял, кого он имеет ввиду. И тут же повернулся к друзьям.

— Быстро бегите к Кузьме! Пусть закладывает карету! Как можно быстрее! Пошли! Бегом!

И парни рванули к конюшне.

А мы с Мо Сянем из моего тулупа и двух срубленных веток соорудили носилки, аккуратно переложили на них Марту и поспешили следом, стараясь лишний раз не трясти её.

Пока мы пришли, карета была запряжена.

Бледный испуганный Кузьма носился, как заполошенный. Видимо взрывы напугали, а тут ещё и Глеб с Данилой прибежали, шороху навели.

Но мне было пофиг. Для меня сейчас главной была скорость.

Марта была жива, но огонёк её души едва теплился. И мы должны были успеть привезти её. Нельзя было опоздать.

Мы с Мо Сянем аккуратно уложили Марту в карете, укрыли её тулупом. Я сел придерживать её с одной стороны — у изголовья, а Мо Сянь — с другой.

— Кузьма, — приказал я. — Быстро на козлы! Гони, дорогой!

Кузьма взлетел на козлы. Но прежде, чем стегануть лошадей, обернулся и спросил:

— А куда ехать-то?

— На завод, куда ж ещё! — ответил я, удивляясь, что он не понимает, куда нужно ехать. — Это же очевидно!

Кузьма побледнел, но спорить со мной не решился.

— А как же мы? — спросил Данила.

— А вы ждите нас! — приказал я. И добавил, обращаясь к Кузьме: — Поехали уже! Не тяни!

И вот уже второй раз за сегодня я несусь на завод. И день не прошёл. А такое ощущение, что между утренней поездкой и этой целая жизнь пролетела.