Род Рагху

Калидаса ставит в пример современным ему правителям их знаменитых предков, легендарных героев древности, праведных царей былых времен. В образе Агниварны он показывает уже вырождение монархии и здесь, не исключено, воспроизводит черты каких-то реальных правителей, исторических личностей близкой ему эпохи. Калидаса жил, очевидно, в то время, когда в общественной и политической жизни страны уже наметились первые признаки грядущего упадка, приведшего к гибели империи Гуптов. Но все лее конец поэмы звучит оптимистически: ребенок, рождения которого ожидает царица, возродит былую славу династии и могущество государства; вера в лучшее будущее, в преодоление надвигающейся угрозы падения царства вдохновляет поэта.

Если «Род Рагху» можно условно назвать «исторической» поэмой, другое творение Калидасы в эпическом жанре — поэма «Рождение Кумары» — основано на чисто мифологическом сюжете. В первой поэме, как мы отмечали, в эпическое повествование на всем протяжении его вплетается пронизывающий все творчество Калидасы лирический элемент и в отдельных частях лирическое начало решительно преобладает, в еще большей мере это можно отнести к «Рождению Кумары».

Сюжет этой поэмы относится к центральным в шиваитской мифологии, и Калидасе он, по-видимому, был ближе, чем вишнуитские легенды, использованные в «Роде Рагху». Но в индийской литературе он появляется относительно поздно. Поэт мог заимствовать его из пуран или из какого-то другого, неизвестного нам источника. Трактовка этого сюжета у Калидасы ближе всего к мифу, изложенному в «Ваю-пуране», однако есть основания полагать, что зависимость здесь обратная — по-видимому, автор пуранической версии следовал Калидасе в построении и развитии сюжета. Сказание о рождении Кумары, бога войны, мы находим также в «Махабхарате», но здесь расхождения с классической поэмой слишком значительны.

Полагают, что поэма «Рождение Кумары» осталась незаконченной. До нас дошло только восемь песней ее, принадлежащих Калидасе (аутентичность восьмой песни к тому же оспаривается). Вторая часть произведения (песни IX—XVII) принадлежат анонимному автору позднейшей эпохи, решившемуся закончить творение великого поэта; она резко отличается от подлинных песней по языку и стилю и не равна им художественными достоинствами.

Калидаса, по существу, не довел повествование до центрального момента сюжета, давшего поэме название. Нам неизвестны причины, которые могли помешать ему закончить «Рождение Кумары», — было ли это последним его произведением и смерть прервала работу, отказался ли он от продолжения сознательно, полностью не исключена также возможность, что авторское окончание поэмы было утрачено и не дошло до наших дней.

Тем не менее и в незаконченном виде поэма «Рождение Кумары» представляет собой замечательное творение художественного гения Калидасы и причисляется традиционной санскритской критикой, как и «Род Рагху», к образцовым произведениям жанра «махакавья».

От деяний легендарных царей «Рода Рагху» Калидаса переходит в поэме «Рождение Кумары» в мир богов и иных мифических существ (или наоборот, если хронологическая последовательность написания этих произведений была обратной); но к жизни простых смертных он здесь значительно ближе, и на земной, человеческий характер образов и чувств, поэтически воплощенных в рассмотренных песнях, указывают почти все исследователи.

Некоторые из них видят в любовном союзе Шивы и Парвати символическое выражение идеи единения человека с природой, идеи, пронизывающей художественное содержание всего творчества Калидасы[44]

. Другие (в частности, Р. Тагор) считают, что в «Рождении Кумары» поэт хотел показать величие возвышенной любви, преимущество духовного начала над чувственным. Внешняя красота Парвати не могла покорить Шиву; только подвижничество и очищение души помогли ей завоевать свое счастье[45].

Но какое бы из этих толкований внутреннего смысла поэмы мы ни приняли, главным остается то, что и это произведение Калидасы воспевает любовь. Красота и могущество любви, торжествующей после всех перипетий борьбы за нее победу над аскетическим отрешением от жизни, — именно это в конечном счете утверждается в поэме, внешне выдержанной в традиционном религиозном духе, но в действительности подспудно содержащей еретический протест против мертвящих догм индуистской морали. В ту эпоху, как и много столетий спустя, индийская женщина занимала в обществе положение униженное и зависимое; браки, как правило, заключались за детей их родителями, и обычно жених и невеста не виделись до самого дня свадьбы. В свете этих обычаев и моральных норм поведение Парвати, самоотверженно борющейся за свою любовь, действительно можно "Рассматривать как вызов, восстание против рабской покорности судьбе[46].