Род Рагху

12—13. Провидец принял с почетом царевича, чьи кони утомились в пути, ради гостеприимства прибегнув к чудесной силе, даруемой подвижничеством. И в эту самую ночь невестка гостя, что была на сносях, разрешилась от бремени, родив двух прекрасных близнецов, воплотивших в себе совершенство, как земля рождает царю столь же совершенные сокровищницу и войско.

14—17. Сын Сумитры рад был услышать о рождении у брата потомства. На следующее утро, со сложенными в ладони руками поклонившись мудрецу на прощание, он запряг лошадей в колесницу и продолжил свой путь. Когда он достиг Мадхупагхны[401]

, демон, рожденный из чрева Кумбхинаси, как раз вернулся туда из леса с ношею убитых им животных, словно с данью, из того леса исторгнутой. Серый, как дым погребального костра, издавая зловоние, словно от возлияний жира на огонь, с красными, как языки пламени, волосами, в сопровождении кровожадных бесов, подобных стервятникам, он предстал, словно поднявшийся с кладбища. Видя, что при нем нет трезубца, брат Бхараты тотчас напал на него; ибо успех сопутствует тем, кто умеет воспользоваться слабым местом противника.

18—23. «Видно, сам творец, побоявшись, что не хватит мне пищи, добытой сегодня, послал мне тебя на счастье» — с этими словами, грозя Шатругхне, демон, жаждущий убить его, вырвал из земли большое дерево, словно это была травинка мусты[402]. Он метнул дерево в Шатругхну, но на полпути рассек его на куски острыми стрелами сын Сумитры, и только пыльца с цветов долетела до него. Когда было разбито дерево, ракшас метнул огромный камень, подобный кулаку бога смерти, отделившемуся от его десницы. Но Шатругхна поразил его оружием, заклятым именем Индры, и камень раздробился на частицы мельче мельчайших песчинок. Тогда бродящий в ночи подъял правую руку, уподобившись горе с одинокой пальмой на вершине, которую сдвинула с места небывалая буря, и обрушился на него.

24—25. Падение врага, чье сердце пронзила стрела, заклятая именем Вишну, сотрясло землю и избавило от трепета сердца отшельников. Стаи стервятников опустились на голову поверженного демона — ливни цветов упали с небес на голову его противника.

26—27. Убив Лавану, отважный Шатругхна понял, что, поистине, рожден он той же матерью, что и могучий брат его, чья слава воссияла после победы над Индраджитом. Подвиг его воспели отшельники, чьи желания теперь исполнились; и величественной и скромной одновременно была его радующая взор осанка.

28—30. Прекрасный обликом, равнодушный к мирским благам, Шатругхна, чьим украшением была его доблесть, основал на берегу Калинди[403]

город, получивший имя Матхура. И благое правление его принесло такое процветание жителям города, что казалось — он заселен был блаженными, оказавшимися в избытке на небесах. Восседая в своем дворце, он любовался видом на Ямуну с берегами, усеянными чакраваками, так что выглядела она, как заплетенная коса Земли с золотыми подвесками.

31—34. Между тем мудрый творец мантр[404], который был другом и Дашаратхи, и Джанаки, совершил должные обряды для обоих сыновей Ситы, любящий их. При родах околоплодную влагу удалили травою куша и лавой — шерстью коровьего хвоста, — и потому певец нарек близнецов: Куша и Лава. Когда они подросли, он преподал им Веды и вспомогательные науки и научил их петь песнь, им сочиненную, — то было первое произведение такого рода. И оба они пели матери сладкогласную песнь, повествующую о деяниях Рамы, тем смягчая для нее горечь разлуки.

35. И у других троих правнуков Рагху, блистательных, как три жертвенных огня, чьи жены возвышены были союзом с такими мужами, родились по два сына у каждого.

36—41. Когда Шатругхна пожелал вернуться к старшему брату, он передал власть над Матхурой и Видишей двоим своим высокоученым сыновьям; одну получил Шатругхатин, другую — Субаху. По дороге в Айодхью он миновал обитель Вальмики, где тогда лани внимали, замерев, песням, возглашаемым сыновьями царевны Митхилы; но он не стал надолго отвлекать подвижника от обрядов. И Шатругхна, обуздавший страсти, достиг города Айодхьи, и на его празднично украшенных улицах с почтением взирали на него горожане, слышавшие о его победе над Лаваной. В зале совета он встретился с Рамой, окруженным придворными. После изгнания Ситы земля осталась единственной супругой государя. И как Индра приветствовал некогда Вишну после убиения Каланеми[405], так Рама с радостью принял победителя Лаваны. Когда же царь осведомился о его благополучии, Шатругхна отвечал, что благополучен во всем; но он умолчал о рождении царских сыновей, повинуясь воле первого из поэтов, который намеревался сам вернуть их отцу в должное время.

42—43. Пришел к вратам дворца некий брахман из деревни. В руках он держал мертвое дитя и горестно причитал: «О земля, достойна жалости твоя участь! Миновало благое правление Дашаратхи, власть перешла к Раме, и горше горького стало бедствие, что постигло тебя!»