Родить Легко. Как рождаются счастливые люди

Как понимаете, после тройной дозы анальгезии родовая деятельность Элли не просто остановилась – её буквально уничтожили.

Поставили капельницу с окситоцином. На малых дозах не действует. На повышение не действует (степень обезболивания такова, что нижняя часть тела как бревно). На больших падает сердце плода. Уходим на операцию: «Мы спасаем вашего ребёнка!»

…Когда ехала домой, мне казалось, что я соучастник преступления. Иногда дорогу преграждали упавшие деревья, раздавленные ими машины, искалеченные автобусные остановки. Хотелось выпить граммов триста коньяку и всё забыть.

Навсегда стереть, вычеркнуть из памяти этот день.

Глава 23. РЕН ТВ, ГОЛОД И ВОЗВРАЩЕНИЕ

Звягинцев с Мишуковым работали на рекламных роликах до самого кризиса 1998-го, у меня тогда был только маленький сын.

Оба через Виталия Манского устроились на РЕН ТВ и занимались продвижением кабельного телевидения: снимали по нынешним меркам дешёвые и нелепые «бытовые» ролики. С какими-то глубинными семейками, потёртыми мужичками в майках-алкоголичках и замшелыми бабулями, которые, волшебным образом подключившись к заветной коробочке, моментально преображаются в респектабельных персонажей, источающих флюиды жизненного успеха. В общем, стандартная рекламная муть безумного кредитно-финансового угара тех лет.

После дефолта Андрей с Володей оказались на улице – их разом уволили. Наступали нелёгкие времена, лишних денег на рекламу, тем более сомнительного качества, ни у кого больше не имелось – все выживали как могли. Мы с Володей в ту пору практически голодали: спасались грибами, за которыми он мотался на электричках по подмосковным лесам. Случались периоды, когда в холодильнике не было ничего, кроме изморози на стенках и нескольких банок приваренных и присоленных грибов – я жарила их с картошкой и кормила своих мужчин.

Скудость рациона довела до того, что когда однажды моя тётя подарила нам банку квашеной капусты – а мы давно не видели ни фруктов, ни овощей, – я проснулась ночью с отчётливым ощущением, что если прямо сейчас не съем немного хрустящей, сочной, ароматной капусты, то до утра точно не доживу. Тихонько встала, вынула из холодильника банку, ушла в туалет, чтобы никого не разбудить. И там, сидя на унитазе, жадно и незаметно – ну ещё одну горсточку, ну ещё чуть-чуть – умяла её целиком. Остановиться не могла, меня обуяла невероятная жажда хоть каких-то витаминов. Ела и ела, хотя мне было ужасно стыдно, что вот так – в ночи, одна – сижу и пожираю квашеную капусту.

Помню ещё один связанный с едой случай. Звягинцев, тогда совершенно одинокий, снова трудился дворником и прозябал в полнейшей бедности. Я помнила про его день рождения, совпадавший с днём рождения моей мамы. И мы с Володей, желая хоть как-то порадовать Андрея, накрыли в этот день стол. Купили пачку крабовых палочек, банку кукурузы, майонез, сварили яйца и состряпали салат. Тарелка получилась довольно большая, но одна на всех. Плюс бутылка самого дешёвого вина под названием «Свадебное». Содрали с неё убогую этикетку и украсили какой-то цепочкой.

Эта картинка до сих пор живо стоит у меня перед глазами: голый стол с тарелкой салата и безымянной бутылкой с подозрительного цвета содержимым, неумело, но старательно обвитой цепочкой – такое вот праздничное угощение. Андрей растрогался до необычайности, почти до слёз (он всегда был человеком весьма эмоциональным). Говорил, что мы оказались единственными, кто вспомнил про его день рождения. Вместе мигом умяли всю эту тарелку, запив скверным вином. И все остались счастливы: Андрей – что про него не забыли, мы – что доставили ему хоть немного радости.

А потом получилось так, что на РЕН ТВ, в дирекцию по программам, устроилась я – вдруг образовалась вакансия. Тут нужно пояснить, что вакансия на телевидении в те времена – явление невероятное. Зарплаты в той сфере тогда на общем фоне были неприлично большими: рекламный рынок находился на подъёме и за голубым экраном крутились дикие, фантастические деньги.

Нравы же бытовали безгранично свободные, ни о какой цензуре речи не шло, всё решали зелёные купюры. К примеру, любой человек мог прийти, заплатить и запустить в эфир написанную и исполненную им (или тем, кого он привёл) песню, каким бы низкопробным бредом этот клип ни являлся. Особенно любили такой «промоушн» расплодившиеся тогда в неимоверных количествах криминальные авторитеты, хваставшиеся перед своими братками: смотри, мол, как Манька моя на экране-то выплясывает, прям Европа, не хуже Наоми Кэмпбелл какой!

С рекламой ситуация выглядела примерно такой же – любая фигня жутчайшего качества при наличии нужной суммы (само собой, левым налом, в конверте) отправлялась в ротацию. И всем трудившимся на ТВ перепадало от этих шальных схем, так что вакансий не возникало в принципе: они исчезали ровно в тот же миг, как появлялись, подобно таинственному бозону Хиггса. Когда я сообщила, что снова беременна и скоро ухожу в декрет, мне нашли замену за пару минут, позвонив первому из длинной очереди жадно ждавших тёплого доходного местечка.