Родительский парадокс

Кэти: У меня вечерние занятия, поэтому перед уходом я составила для мужа список: сына надо искупать и надеть ему пижамку. Я вернулась домой через четыре часа, и что же увидела? Оба спали на полу, полностью одетые, на телевизоре шел фильм, а по ковру были разбросаны чипсы!

Кортни: Аналогично, Ватсон! Мой муж, похоже, воспринимает родительские обязанности как игру, для меня же это тяжелая работа.

Кэти: А как они вместе ходят за покупками?! Это же просто ужас какой-то! Муж покупает все, что захочет наш сын!

О том же на следующий день говорили на другом семинаре.

Крисси: Мой муж может дать детям ореховое масло, варенье и йогурт — и это для него нормальный ужин. Я из сил выбиваюсь, готовя овощи, а он говорит: «Ну, ребята, это тоже нужно съесть!»

Кения: Точно! Не знаю, почему моего мужа считают умным человеком! Я возвращаюсь домой, а дочка мне говорит: «Папа разрешил мне есть воздушную кукурузу!»

На этом месте решил вмешаться инструктор Тодд Колод.

— Можно мне вступиться за отцов?

Женщины заулыбались. Ну конечно!

— Думаю, им нужно право ошибаться, — сказал инструктор. — Они скажут, что помогут вам со стиркой, а потом — один только раз — испортят вещь, которой нужна ручная стирка. И этого будет достаточно, чтобы вы запретили им заниматься стиркой раз и навсегда!

Женщины согласились с его словами.

И он действительно был прав. Все отношения строятся на щедрости. (Дети не погибнут, если на ужин им дать арахисовое масло и варенье.) Но правы и женщины. Их реакцию в первой главе нашей книги объяснил Дэниел Гилберт. «Все мы с одной и той же скоростью движемся к будущему. Но дети делают это с закрытыми глазами. Поэтому именно вам приходится их направлять». И обычно руль находится в руках мамы.

Быть семейным компасом и совестью очень утомительно. Это означает, что повседневная жизнь превращается в постоянный источник напряженности; постоянно приходится быть семейным надзирателем.

И мы с вами подошли к очередному объяснению различий в ощущении счастья между мамами и папами. Речь не о количестве времени, которое мамы проводят вместе с детьми. Дело в том, на что они тратят это время.

Кто занимается сексом?

Как бы безжалостно и сурово это ни звучало, но дети оказывают гораздо меньшее негативное влияние на брак, если при его заключении супруги не испытывали особых романтических ожиданий. Эта концепция, как мы уже увидели в первой главе, для многих нова.

До конца XVIII века брак был общественным институтом, неотделимым от воспитания детей. Вступая в брак, люди оказывались членами определенного сообщества. Но уже в конце XVIII века, как писала в первом черновом варианте «Гордости и предубеждения» Джейн Остин, начала формироваться новая идея: брак стали заключать во имя любви.

Сегодня 94 процента одиноких людей в возрасте до 30 лет считают, что супруги должны в первую очередь быть родственными душами, и лишь 16 процентов полагают, что главная цель брака — дети. Это данные опроса, проведенного в 2001 году Институтом Гэллапа.

Новое восприятие брака — как союза, созданного для взаимной самореализации, а не во имя общественного благополучия, — получило особое название. Социологи Дэвид Попноу и Барбара Дефо Уайтхед назвали такой брак «суперотношениями», то есть «сугубо приватным союзом, основанным на духовных ценностях, сексуальной верности, романтической любви, эмоциональной близости и ощущении общности».

Если большая часть людей строит брак на таких ожиданиях, то стоит ли удивляться, что дети становятся серьезной помехой?

Многим парам искренне нравятся их отношения. В отличие от литературы по воспитанию детей в исследованиях брака говорится, что этот институт делает людей более счастливыми и оптимистичными (хотя вполне возможно, что в брак вообще вступают более счастливые люди).

Исследования также показывают, что у людей, состоящих в браке, крепче здоровье.

Что же именно меняется, когда в семье появляется ребенок?