Родственные чувства (СИ)

Монар, или миражник, как его называли в народе, хищная и опасная тварь, действительно был очень осторожным и старался лишний раз не попадаться на глаза людям из опасения нарваться на магов и закончить свою жизнь от какого-нибудь заклятья. Днем они отлеживались в логове, а ночью выбирались наружу, чтобы поохотиться. Чаще всего их жертвами становились подростки, подвыпившие селяне, припозднившиеся и возвращающиеся домой в неурочное время, больные или ослабленные люди, на которых воздействовать было легче и проще всего. И глубоко несчастные, скрывающие свою боль от окружающих за масками наигранного веселья или деланного безразличия и спокойствия… Таких монары считали деликатесом, прикладывая все силы, чтобы завлечь к себе на ужин, конечно, в качестве оного.

Как выяснилось, они без труда добирались и до воспоминаний, в чем она могла убедиться на собственном горьком опыте: Стелла до сих пор помнила волну противоречивых эмоций, накрывшую ее с головой, не позволяя мыслить логично и здраво.

Во время очередного дела, приведшего их в дальнюю деревню, расположенную у основания гор, они разделились, чтобы быстрее осмотреться на месте. Она и Дэйд отправились в стоящую на отшибе временно пустующую усадьбу, чьи хозяева уехали в Вельск, столицу, наняв нескольких местных жителей присматривать за домом и ухаживать за немногочисленным хозяйством. Близнецы, не рискнув перекидываться под носом у людей, которые могли испугаться такой демонстрации их способностей, понуро убрели в сторону небольшого кладбища и рядов амбаров, вынесенных немного за деревню.

Горняк отстал, осматривая чем-то заинтересовавшую его огромную груду камней, высящуюся рядом с петляющей посреди луга пыльной дорогой. Стелла не заметила, что он отстал, и пошла дальше, спокойно миновав причудливую композицию и свернув к дому. И застыла, как громом пораженная, когда увидела бегущую ей на встречу девочку.

Заметив ее, малышка весело рассмеялась, радостно захлопала в ладоши, подпрыгнула на месте от переизбытка чувств, отчего длинные светло-рыжие кудряшки подпрыгнули вверх и упали на плечи. Она распахнула объятия, и бегом бросилась к ней – Стелла сама приучила дочку к этому. Она всегда останавливалась, когда видела девочку, раскидывала руки и готовилась поймать ее в объятия и закружить в воздухе.

Только сейчас она осталась безучастно стоять, безвольно опустив руки, не понимая, что происходит, отказываясь верить своим глазам. Она слышала крик птицы, доносящийся из леса, шумевшего левее, чувствовала порывы теплого легкого ветра, ласкающего лицо. Понимала, что не спит, но не могла понять, как ее умершая пять лет назад дочь внезапно каким-то чудесным образом ожила и сейчас бежала к ней, заливаясь звонким, как колокольчик, мелодичным смехом.

И, не раздумывая, бросилась вслед за ней в высокую траву, колышущуюся на ветру, когда из луга выскочило существо, отдаленно напоминающее собаку, схватило острыми зубами отчаянно закричавшую девочку, и потащило упирающегося ребенка в лес.

-Не понял, - ошалело мотая головой, протянул Дэйд, всего мгновением позже подошедший к тому месту, где только что стояла женщина. Пригладив короткий ежик волос, он огляделся по сторонам, заметил примятую полосу травы, уходящую вглубь поля, и быстро бегущую в сторону нестройных рядов высоких елей Стеллу, и рванул следом, выкрикивая ее имя.

И успел как раз вовремя – она выбежала на небольшую прогалинку, налетая на сбросившую морок тварь, довольно щерящую огромную клыкастую пасть, исходя на слюну. Вторая подкрадывалась со спины, потирая передние лапы друг о друга, ударяя себя по бокам длинным шипастым хвостом.

Горняк замялся, не понимая, почему оказавшаяся в ловушке женщина ничего не предпринимает для своего спасения, заметил занесенную для удара лапу и с предостерегающим криком бросился на монара, сбивая его на землю.

Сильная резкая боль обожгла спину, приводя ее в себя, вырывая из странного оцепенения. Она отклонилась как раз вовремя, благодаря ее реакции и Дэйду, из-за которого тварь отвлеклась, удар когтистой лапой пришелся не в голову, как планировала тварь. Но оставил на ее спине пять глубоких рваных ран…

Горняк вполне мог справиться с монаром, но истекающая кровью женщина не могла ждать помощи так долго. Не став рисковать ее жизнью, он нанес пару ударов кинжалом в грудь поваленного миражника, сильным ударом отшвырнул прочь второго, подхватил на руки Стеллу и рванул прочь из леса.

Что было дальше, она не помнила – кровопотеря оказалась слишком обильной и серьезной… Очнувшись через пару дней, Стелла узнала от зареванной, перепуганной Фейлин, которая практически неотлучно сидела возле ее постели, не прерывая своего бдения даже на сон, что ее спас знакомый отца. Рана, по ее словам, могла оказаться смертельной, если бы не вовремя пришедший на помощь лекарь.