Роды. Прощание с иллюзиями. Хроники индивидуальной акушерки

Так, может, вместо купирования верхнего слоя проблемы – например, «лечения» бабушки с неправильными установками или мамы, которая ругает ребёнка за молчание и водит его на электротоки, чтобы «разговорить», – признать наконец и постараться ликвидировать базовые причины бед с психикой? Как думаете, на каком этапе жизни детей лишают гормонов контактности и счастья, откуда и вытекают последующие затруднения – в том числе и с речью?

К сожалению, распространённое мнение дефектологов и логопедов, что акушеры их без работы не оставят, отнюдь не преувеличение.

Комментарий к одному моему тексту о кесаревом: «Я логопед-дефектолог. Сейчас большой спрос на запуск речи. То есть даже исправлять нечего, нужно с нуля строить. Это боль, которую никто не отслеживает. Для докторов роды – это конец, итог. Но это же начало! Начало жизни, качество которой изрядно потрёпано на самом старте…»

Однажды я на свою физиотерапию сильно опоздала: глубокий вечер, основной персонал разошёлся. Думала, уже не примут, но молоденькая практикантка вошла в положение. Водить по руке лампой я и сама могу, хотела её отпустить. Но слово за слово – разговорились. Зашла речь и о родах.

Девочка, услышав, что я акушерка, выдала личиком некоторый испуг – как если я сказала бы, например, что работаю патологоанатомом:

– Ой, роды… Там такое количество осложнений!

– Почему вы так думаете?

Она развела большой и указательный пальцы:

– Воооооот такой кусок учебника только про патологии в родах! А про физиологию всего страниц двадцать…

Вот откуда такое мышление докторов! Они практически поголовно считают (как прославившийся на весь интернет главврач одного сибирского роддома, он же автор «космического масштаба и космической же глупости» высказывания ниже), что роды – «не физиология, а смертельно опасная биологическая обязанность по воспроизводству».

Приходит студент учиться акушерству, быстренько промахивает первые страницы про здоровые роды. Сдаёт зачёт, а потом долго и трудно углубляется в различные патологии родового акта. И про них ещё штук двадцать зачётов! Какое представление о родах останется в его голове? Запомнит ли ключевую фразу из учебника: «Источник большинства патологий родового акта – страх женщины»?

Само собой, в последующей практике молодые врачи из самых благих намерений станут всячески лечить этот страшный патологический процесс, «облегчая муки» рожающей лишними медикаментами и кардинально искажая замысел природы.

Сегодня повсеместно введена профилактика послеродовых кровотечений: по протоколу сразу после рождения ребёнка женщину подключают к инфузомату с окситоцином (даже если его не было – что редкость – до того). И выработка собственных гормонов блокируется. А ведь пока ребёнок на пуповине, он должен получать от матери тот самый «взрыв» гормонов… Потому что она счастлива, что родила! Потому что гипофиз продуцирует огромные дозы эндогенных морфинов и опиатов.

И, если не лезть – со стимуляцией родов, с ненужным обезболиванием, с искусственным окситоцином, с кесаревым не по показаниям, с преждевременным пересечением пуповины, – новорождённый напитается гормонами радости. Чтобы ощущать полноту жизни.

И когда-нибудь он захочет сказать что-то маме в ответ. Или не захочет.

Тогда можно током.

О весах и чашах

Все мои дети закончили французскую школу рядом с домом.

Совсем неподалёку, на перпендикулярной улице, находится Центральный музей Вооружённых сил. За время учёбы каждый мой ребёнок много раз ходил туда с классом на экскурсию.

Я и сама постоянно гуляла с ними в окружающем музей парке. Видела стоящие у массивного мрачного здания пушки, танки и самолёты. Внутрь никогда не тянуло: казалось, что это какой-то далёкий, абстрактный, совсем не мой мир. Конечно, я смотрела немало фильмов про войну – фронты, окопы, солдаты, сражения и прочее, но всё это оставалось для меня экранной картинкой.

Как-то случился неожиданно тихий, спокойный день – наверное, выходной, хотя в моём лексиконе давно не водится этого слова. Выходной – когда никто не рожает, не звонит, не пишет.

До полудня валяюсь в кровати, затем с чувством, толком и прочим делаю полноценную зарядку. Потом продолжаю вроде как бездельничать. Всегда в такие периоды дёргаюсь: я не полезна, я ничего не делаю нужного и важного!

Идём с другом гулять в парк – небыстро, спокойно, размеренно. Полушутя жалуюсь на свою ненужность: «Ужас! Целый день никто не звонит!» Думаю – как же мне, безнадёжному трудоголику, наконец разрешить себе ничего не делать (и прежде всего перестать беспокоиться по этому поводу), а просто бродить по летнему парку?