Рок, туше и белая ворона (СИ)

- А что тут понимать Раф, кому в первую очередь поверят, уж точно не ребёнку! - всплеснула я руками, - Она, даже не помнила, что делала, не помнила себя в периоды рецидивов, своих срывов, ничерта! Провалы в памяти, так тебе понятно? - прежде чем я успела сбавить стремительную скорость своей тирады, появилось знакомое чувство внутри… О, нет, не сейчас! - Я лишь однажды заикнулась при Але, об этом, мать пришла в ярость! Потому что я, по её мнению, лгала! Я сама почти поверила в это, поверила и запуталась, какого хрена можно было ожидать от меня в долбанные семь лет?! Я только позже стала понимать, что она просто не помнит! А когда вспоминала, то она стирала это, стирала по своему! Хватит об этом! - мои руки в отчаяние взлетели вверх, - Хватит с меня этого дерьма!

Я метнулась к машине, Раф перехватил меня за талию, крепко прижимая к себе.

Сумерки объяли город, объяли нас. Тревожное чувство, паническое, окутало моё сознание… Сердце отчаянно забилось, стремительно приближая опасность. Напряжение прошивало воздух. В небе ярко сверкнуло, озаряя тёмное вечернее пространство и разразился оглушительный гром. В безумной истерике меня держали лишь сильные руки заключая меня в крепкие объятья.

- Тише… тише, мышка, успокойся. - шептал бархатный голос мне на ухо. Он поглаживал меня по волосам яростно прижав к себе. Заполняя воздух пряно-мускатным ароматом и грозой. Согревая каждую частичку меня, не на мгновение не переставая шептать утешения. - Ничего не бойся. Я здесь, с тобой, я рядом…

Меня трясло и я вцепилась в него не в силах унять рыдания. Я сильно стиснула зубы и застыла, концентрируя всю свою чёртову силу. С неба хлынул дождь, омывая меня, освобождая меня, небо словно плакало вместе со мной, за меня, за мою боль. Стало спокойнее. Чуть распустив объятия и отстранившись, Раф осторожно поймал мой взгляд. Тяжело вздохнув он закрыл глаза и соприкасаясь лбами зарылся пальцами в промокший жемчуг белых волос.

- Пожалуйста, только не плачь, слышишь, Вик? Я чертовски не умею справляться со слезами. Тем более с твоими.

* * *

До назначенного места мы доехали молча. Я даже не разу на него не взглянула, предчувствуя, что ничего хорошего на его лице не отражается. Свои черты я вообще спрятала под непроницаемой маской, поскольку я даже не представляю, что они сейчас выражают.

Господи, как я вообще собираюсь это сделать, если чертовски не в ладу с собой, остро реагируя на любое слово. Это мероприятие, было рисковым и крайне фривольным изначально. Я хотела бежать, бежать прочь, но приняла окончательное решение, что сделаю всё, чтобы ни в коем случае не облажаться перед его семьей. Если б это ещё всецело завило от меня.

От отца пришло сообщение.

«Тебя, ждать сегодня, или не очень?)»

Посмотрела на Рафа.

«Или не очень)».

«Хы))) Ясно, понятно, парню твоему, привет)».

Оказалось, что мы с родителями Рафа не так уж далеко друг от друга живём. Двухэтажный дом в красивом венецианском стиле, был окружён садом, и бьюсь об заклад, летом он был зелёным и цветущим. Взгляду предстало множество кованных и витиеватых элементов, создавая поистине сказочное завораживающее впечатление. Ольга Викторовна, встретила нас в холе тепло улыбаясь. Она выглядела как-то иначе.

- Виделись. - улыбнулась она, прежде чем я рот успела открыть, - Ляля. - поправила, она машинально, снова перебивая меня, - Для своих я просто Ляля. Проходи не стеснялся.

О'кей.

Я осторожно кивнула. Эта женщина, которая сходу запретила мне называть её как либо иначе, кроме как Ляля, что я так подозреваю Ольга, на-ромне, и попросила вести себя, без стеснений, была ураганом, это ясно как днём с огнём. Она могла обескураживать и сбивать с ног, она представляла из себя темпераментную женщину средних лет с немного грустным взглядом синих глаз, лишь слегка светлее чем у Рафа, и тёмно-русыми прямыми волосами. В её лице пожалуй отражалась вся славянская кровь, и красота.

Сняв свою осеннюю парку, Раф стянул пальто с моих плеч, оставляя меня в джинсах и кардигане поверх футболки. Ладно хоть с утра домой заехала, и переоделась. Кстати была предельно удивлена, застав отца дома, при том что он был там не один, и говоря не один, я вовсе не имею в виду Алю, я имею ввиду смою мать. Усадив нас за накрытый стол, в столовой, Ляля села рядом с мужем.

- Виктория, - кивнул он, сдержанно. Рамир Богданович, всегда сдержанный, и рассудительный, с лёгкой сединой на чёрных висках, он представлял из себя, чертовски проницательного, а посему крайне опасного для меня человека.

- Здравствуйте.

Это кончится плохо, всё это. Вся надежда была на то, что обстановку сумеет разрядить, Ляля, она точно знаю, умеет это делать. Вероятно она сможет превратить допрос с пристрастием в лёгкую непринуждённую беседу.

От моей натянутой улыбки, просто сводило челюсть. И едва ли я смогу хотя бы кусочек съесть. Ляля облокотилась на стол и приковала ко мне всё своё внимание.