Рок, туше́ и белая ворона.

Ага? Пляжная вечеринка в начале октября? Хм. Идиотизм.

― Сдохло. Буду через полчаса, хоронить будем.

Не дожидаясь ответа сбросила вызов, и отложив смартфон, перестроилась в крайний ряд. Прикупив себе по пути пару атрибутов, расплачиваясь наличными, вскрыла один, и повернула ключи в зажигании. Вернувшись на дорогу, жадно впилась в янтарный древесный напиток. Виски обжог, горло, опаляя внутренности. Со следующим глотком, сознание взорвалось ярким фейерверком, кристаллизируя мир вокруг. Колонки стерео на всю мощь прожигали треком Amatory ― «Другие», насквозь, шальной пулей навылет. На приборной панели завибрировал телефон. Взглянула на дисплей. Гордеев…

Гордеев? Хм. Ну, раз уж я нарушила все правила, и мне гореть в аду…

― Доброго времени суток, Гордеев! ― ответила я жаля ядом.

― Где тебя чёрт подери, носило весь день?! ― заорал он в трубку, разъяренный как чёртов демон. Кажется я немного счастлива. Я перевела вызов на громкую связь в салоне, и пристукнула по рулю, довольно ухмыляясь.

― Я тоже помереть как рада тебя слышать!

― Где ты была? И за каким тебе мобильник, я не понимаю, если ты его не слышишь ничерта?

Да, неужели?

― Гордеев, ты меня утомляешь, ― пробормотала я скучающе, сея дым в салоне, ― Я хочу напиться, накатать записку и застрелиться к чёртовой матери, так что досчитай до ста и подумай, стоит ли продолжать!

― Ты не пробовала, хотя бы предупреждать кого-нибудь, куда пропадаешь? ― поинтересовался он сквозь зубы.

Он, думает я шучу? А, я шучу?

― Нет, не пробовала, ― бросила я зло, делая жаркий глоток виски. ― И какое тебе вообще дело? ― рассмеялась я, издевательски, ― Хватит совать свой нос не в своё дело, ашкий!

― Остановись, и подумай, очень хорошо подумай, какого хрена ты на меня нападаешь? ― проговорил он сдержанно, ― За то, что я заставил тебя сделать то, что сама ты сделать не решалась? Или за то, что я решил удостовериться, что всё с тобой в порядке? Так, что же является твоей проблемой?

― О, ну вообще зашибись! ― пристукнула я по рулю, ― Сначала ты кроешь меня матом по-цыгански, давай теперь ты будешь говорить со мной как доктор с пациентом! А что? Может моему отцу стоит платить тебе а не моему психоаналитику? У меня были дела. Я их завершила, и как видишь они не предусматривали бритвы, ножи, таблетки, веревки и оружие! Всё? Я утолила твоё любопытство?

― Что?! ― взревел он оглушая меня, ― Ты ведь и понятия не имеешь, что я сказал. ― заявил он серьёзно.

О, серьёзно?

― Не сложно догадаться.

Он долго молчал. Я уже хотела скинуть долбанный вызов, выворачивая руль, в сторону междугородней трассы, включила дальний свет.

― Где ты? ― спросил он вздохнув. Я многозначительно присвистнула.

― Ну ничего себе! Рафаэль-Чёртов-Диктатор-Гордеев, капитулирует под белым флагом! ― потешалась я с сарказмом, ― Так, где мой календарь? Обведу сегодняшний день красной ручкой!

Он грубо выругался, по звуку явно отдаляя телефон от себя. Разобьёт? Нет?

― Просто скажи мне, где ты сейчас, ― прошипел он тяжело дыша.

― Что, на грани? ― бросила я с вызовом, ― А я вот уже там! Вчера, сегодня завтра и всегда! Добро пожаловать на маскарад! Как ощущения?

― Это, что, так принципиально для тебя? ― спросил он, ― Прямо сейчас?

Я утратила нить понимания.

― Принципиально, что? ― переспросила я, напрягаясь как под пулями.

― То, что я наговорил тебе вчера на репетиции.

О, ну вообще-то не очень.

― Да, мне вообще индифферентно, что ты там наговорил, ― усмехнулась я язвительно,― Твой электорат меня не интересует.

Я услышала глубокий вздох на том конце провода, содрагнувший мне нутро, обжигая сознание.

― Ты снова часто моргаешь.

Чёрт! Я аж завертелась, полностью ожидая, увидеть его где-то поблизости.

― Ты не знаешь! Не можешь знать!

― Хорошо, скажи мне где ты, и я отвечу на любой твой вопрос.

― В самом деле? ― кинула я, ― Блеск! Я в ауте! А теперь скажи-ка мне Гордеев, думал, ли ты о ней, о той, что так «совершенно идеальна», пока спал с кем угодно ещё? Как тебе такой вопрос?! ― долбанула я по рулю, откидываясь назад, топя в пол педаль. Он глухо хмыкнул.

― Да, Вик, думал, ― ответил он с какой-то странной усмешкой, ― А почему? Да потому что! Потому, что этот твой аутизм ― абсолютен.

Моя ухмылка канула в без вести временного континуума, когда смысл снизошёл до меня. Меня мотнуло по дороге, и я едва не обратила бутылку Джека вниз, выравниваясь на пустой трассе. Я падаю вниз. Так, мне нужен вдох. Мне нужен выдох. Дерьмо, я не дышу…

― Что? ― прошептала я шокировано, ― Да какого чёрта ты обо мне знаешь?! ― закричала я, вжимая газ в пол.

― Хватит, Вик! Хватит со мной бороться, бороться с собой, против себя. Мы ходим по кругу, по долбанной замкнутой траектории, и только потому, что ты бежишь от меня сломя голову!

― Ты забываешься, Раф. ― отрезала я сквозь пелену застыдившую глаза, ― И сколько ещё раз тебе повторить, чтобы до тебя наконец дошло, что не надо называть меня так?!

― Это я-то забываюсь?! ― вспылил Раф.

Я судорожно втянула дым, манёвром уходя правее.

― Боги, почему я до сих пор всё это терплю, а?

― Потому, что я тебе нравлюсь.