Читаем Рокировка длиною в жизнь полностью

– Не надо! – гордо отрезал я. – Не переживай, со мной не пропадёшь. – И, помахав перед самым его носом своей книжкой, хвастливо заверил брата: – Не ссы – прорвёмся: без крыши над головой мы с тобой не останемся!

И в следующую минуту, опустив в телефонный автомат двухкопеечную монету, стал набирать первый же попавшийся под руку номер.

– Кто это? – поинтересовался брат. Ты хоть, её помнишь?

– Откуда ж, мне помнить: их столько прошло через бар. – откровенно пришлось мне сознаться. – Зато они меня, уж, точно должны были запомнить: я-то, ведь, был один! – логично заключил я.

Учитывая горький опыт, мною было принято решение – основательно подстраховаться. Я выбрал наугад два телефонных номера и попал на двух Лен. Первая, узнав, что мы пока нигде ещё не остановились, попросила нас перезвонить через пару часов: ей необходимо было предварительно переговорить со своими родителями. Судя по адресу, проживала она где-то в районе «Веселого поселка».

«Та-ак, – протянул я про себя, – на королевском фланге пока не совсем ясно. Попробуем всковырнуть на ферзевом».

Её «тёзка», напротив, вскрикнув от радости, велела нам с братом стоять как вкопанным на месте, не двигаясь никуда: сейчас она за нами приедет, мы разопьём бутылочку коньяка и… поедем знакомиться с её родителями.

Подобный сценарий развития сюжета в мои планы не входил, вдохновляя меня менее всего, а потому я благоразумно предложил ей повременить со столь лестным и заманчивым предложением, поскольку мы, якобы, обязаны нанести предварительный визит моему другу Николаю, который нас ждет в «Веселом поселке».

– Ой! – радостно воскликнула моя потенциальная невеста, – А на какой улице живет ваш товарищ? Дело в том, что мы тоже живем как раз в этом же самом районе!

«Вот те на! Так недолго и на „вилку“ наткнуться, а то и под „связку“ попасть! Необходимо, что-то срочно предпринять. Решай, болван, скорей решай!»

– Э-э… я адреса, к сожалению, не знаю: он нам должен ещё позвонить. Я обязательно тебе сообщу, как только выясню – заверил я Лену и, положив тяжелую черную трубку аппарата, вытер со лба выступившие капельки пота.

Вскоре выяснится, что родители первой Лены дали добро, и мы, условившись с нашей новой знакомой о встрече, отправились в магазин за гостинцами.

Встреча произошла на станции метро «Маяковская, у выхода на улицу Марата. Лена показалась мне несколько замкнутой и немногословной. Мы сдержанно поздоровались. Естественно, я её не помнил. Тем не менее, постарался улыбнуться настолько широко, насколько позволял мне рот, всем своим видом давая понять, что прекрасно её помню и рад нашей встрече. Перебрасываясь легкими дежурными фразами, я старался всячески избегать упоминания деталей, связанных с обстоятельствами, при которых могло произойти наше самое первое знакомство. Ну, во-первых, потому, что я и в самом деле не имел об этом ни малейшего понятия.

Лена, похоже, очень быстро «раскусила» меня, но, будучи тактичной девушкой, предпочла более не пытать меня, а лишь ограничившись какой-то странной улыбкой, предложила поехать домой.

Её родители с первых же минут буквально покорили нас своей доброжелательностью и простотой общения. Вскоре, мы уже сидели за празднично накрытым столом, раскованно и весело смеясь и беседуя о восточных нравах, обычаях и так далее. За короткое время, у нас создалось такое ощущение, словно мы находились в кругу своих старых знакомых. Одним словом, мы почувствовали себя дома.

Элементарная порядочность, однако, требовала перезвонить предыдущей Лене.

– Можно, позвонить от вас… товарищу… Николаю? – пришлось соврать мне теперь уже здесь.

– Конечно, звоните! – согласилась ничего не подозревавшая «тёзка» и, препроводив меня с братом в следующую комнату, оставила нас одних, прикрыв за собою дверь.

Так, – обратился я к Шухрату, набирая нужный номер и передавая ему трубку – говорить с ней будешь ты!

– С чего, это вдруг, я? – удивился брат. – Сам заварил эту кашу – сам и расхлёбывай!

– Ну, я тебя прошу! Я слабохарактерный и не умею произносить слова «нет». Скажи, что мы с Николаем неизвестно куда уехали и неизвестно когда возвратимся. Ну, в общем, я тебя прошу! – взмолился я.

– Вот так всегда! – раздраженно произнес мой брат, нехотя взяв трубку, из которой уже неслось исступлённое:

– Алё, алё!! Кто это?!

Я трусливо попятился к двери и выскочил в коридор.

Минут через пять ко мне вышел Шухрат. Лицо его было мрачным.

– Они уже накрыли стол и ждут – сообщил он мне и добавил:

– Она сказала, чтобы я немедленно приезжал к ним домой.

– Вот и хорошо! – вырвалось у меня. – Вот и поезжай: немного прогуляешься…

Выяснилось, что ехать никуда не надо. По иронии судьбы, обе Лены жили совсем рядом: нужно было только перейти дорогу. «Надо же, как мир тесен» – подумалось мне.

Когда поздним вечером Шухрат возвратился, на него невозможно было смотреть без сострадания. Всё, что удалось мне прочитать на его лице, это – злоба и усталость.

– Чтобы я, когда-нибудь… ещё раз… – зашипел он на меня с порога.

Я благоразумно прошмыгнул в любезно предоставленную добродушными хозяевами нашу комнату.


худ. Джозеф Кларк


Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых анархистов и революционеров
100 знаменитых анархистов и революционеров

«Благими намерениями вымощена дорога в ад» – эта фраза всплывает, когда задумываешься о судьбах пламенных революционеров. Их жизненный путь поучителен, ведь революции очень часто «пожирают своих детей», а постреволюционная действительность далеко не всегда соответствует предреволюционным мечтаниям. В этой книге представлены биографии 100 знаменитых революционеров и анархистов начиная с XVII столетия и заканчивая ныне здравствующими. Это гении и злодеи, авантюристы и романтики революции, великие идеологи, сформировавшие духовный облик нашего мира, пацифисты, исключавшие насилие над человеком даже во имя мнимой свободы, диктаторы, террористы… Они все хотели создать новый мир и нового человека. Но… «революцию готовят идеалисты, делают фанатики, а плодами ее пользуются негодяи», – сказал Бисмарк. История не раз подтверждала верность этого афоризма.

Виктор Анатольевич Савченко

Биографии и Мемуары / Документальное
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное