Рокировка с прошлым

– Юрий, какого… вы творите? – Взгляд Онина прояснился после возвращения воспоминаний, и он забубнил: – Ты понимаешь, что ограничиваешь себя во времени? Чтобы успеть заложить взрывчатку, нам придется снимать секреты Группировки до смены караула. Если они не вернутся – пробудятся воспоминания о Ветви у всех в особняке. Ты уверен в необходимости подобной спешки? Выигрыш времени – минут двадцать максимум! Вроде в предыдущие разы прошло не так паршиво…

Как же он раздражает. Дать бы ему по… Нет. Нельзя. Рано портить отношения. Просто я согласен со статистикой Рейма – работая не разделяясь, пока Лорн с остальными пленниками, мы обладаем максимальными шансами на успех. Вот только объяснять, а значит, спорить, нет ни желания, ни, главное, времени.

Я открыл Пробой. Взял Рейма за плечо. Мы шагнули в помещение с пленниками, невольно запустив несколько бабочек.

– Где девушка, которую сегодня привезли? – громыхнул о своды голос временщика.

Ответить никто не успел – Мефи спрыгнул с шеи парня. Через несколько секунд зверек потявкивал и скребся в единственную закрытую камеру. Дверь была заперта на обычный механический замок, без технических наворотов. Похоже, Группировка не успела подготовиться к приему важной гостьи.

Я открыл новый Пробой точно в помещение охраны. Световая глушилка привычно выполнила свою работу. Следом – слаженный хор выстрелов. Я забрал ключи. Как-то даже рутинно… хотя лучше так, чем с сюрпризами.

Запоздало мне пришла мысль: взять кого-нибудь из охранников в плен для выяснения принципа работы замка общей клетки. Проклятая спешка! Ладно, оставлю идею для следующего захода. Работаем с чем есть. Я создал Пробой. При выходе перекинул ключи Рейму. Обернулся к заключенным:

– Граждане, прошу внимания. Я пространственник-оперативник Юрий Сломов. – Я коснулся правого уха. – Со мной временщик Рейминар Рогозер. Мы прибыли для возвращения вас домой. Если хотите выбраться отсюда живыми, необходимо беспрекословно подчиняться нашим указаниям. Иначе не гарантируем безопасность.

– Она в порядке… – не столько крик радости, сколько выдох облегчения от камеры. – Милая, теперь ты больше не одна.

Я метнулся к узилищу. Увиденное мной… Одежда Лорн потрепана, но цела. Никаких следов насилия. Однако девушка, сжавшись в клубочек, обняв колени и уткнувшись в них лицом, сидела в центре камеры, мерно покачиваясь и бормоча что-то невнятное. Растрепанные волосы укрывали ее словно саван.

Стоило Мефи подбежать и запрыгнуть на плечо хозяйки, как та вздрогнула и сжалась сильнее. На пол редко, но ритмично закапало. Тишина, безнадега, отчаянье.

Потеряться в глубинах собственного разума и страхов – это за гранью добра и зла. Особенно сложно смотреть на загнанного зверя, зная, какая сила скрывалась в этом разуме лишь утром.

– Вот ведь, за фифой приперлись. Что в малявке особенного? Аристократка небось? Ей и лучшую камеру, теплую, прямо под котельной. И лучшую еду. А она истерит! Мы же, мелочь, которую, если повезет, захватят по ходу…

В самом деле, в камере и рядом я не заметил повсеместного инея. Дотронулся до стены и отдернул руку – раскаленная! Не просто камера – крематорий.

Тогда я обошел замершего в нерешительности временщика и, насколько возможно, бережно коснулся плеча девушки. Пробой открылся под ней. Лорн исчезла, отправившись в безопасное место. Я обернулся к Рейму:

– Надо спешить. Скоро придут те, кто забирал Лорн ранее. Воспоминания из Ветви вернутся. Нас попытаются остановить. Мне нужно время, хотя бы до обрушения скалы. Полагаюсь на тебя…

– Переправь меня к входу в подвалы, друг мой. Я сумею организовать встречу.

Через миг он исчез в мареве Пробоя. Мне еще предстояло разобраться с клеткой и ее содержимым. С клеткой просто: обкорнать запоры и петли, удерживающие дверь, быстрее, чем проделывать новый проход. Имелся вариант с нульмерной бомбой, но из-за малого размера помещения велики были риски для пленников. Оставлю на крайний случай. Зато люди…

– Чем мы можем… – Старик старался держаться достойно, но кашель свалил его.

– Пока работаю, вы рассказываете, как попали в плен. Это в ваших же интересах! – гаркнул я, не дав вставить слова бабище. Один раз сработало, так почему не повторить? Ткнул пальцем в сладкую парочку. – Вы начинаете.

Заглушенный дверьми и расстоянием треск выстрелов. Кажется, крики. Быстро враги нагрянули в гости…

– Рассказывать особо нечего, – нахмурившись, заговорил Витал. Я отметил на его скуле обширный лиловый синяк и то, как он украдкой держится за бок. – Мы с Селой отправились прогуляться по лесу, подышать воздухом, поговорить. Она увидела первые весенние цветы. Сошла с тропинки. Все дальше и дальше. Затем я забеспокоился. Пошел за ней… Меня оглушили со спины, хотя готов поклясться, за нами никто не шел. Очнулся в пропахшей овцами и алкоголем телеге с мешком на голове, связанный. Недолгий путь, и мы в этом кошмаре. – Под конец парень чуть не рычал, но тон смягчился, стоило обратиться к девушке: – Милая, успокойся, теперь все будет хорошо.

– Отлично. Теперь вы, – указал я на молчаливую женщину.