Рокоссовский: терновый венец славы

На следующий день до Урги оставалось километров двадцать. Дорога круто пошла вверх на перевал Гэнтэй - самый высокий из тех, какие им попадались на пути. Ехать было тяжело - снег сделал дорогу скользкой и опасной. С вершины хребта была видна долина, на которой раскинулась Урга. Чем ближе подъезжали к ней, тем оживленней становилась дорога. Навстречу попадались всадники, длинные караваны верблюдов.

'Ч По широкой пустынной улице они въехали в город. Юлия ' Ветровна все ждала, когда же появятся городские строения. Но йот они оказались на пустынной площади, и, к удивлению Рокоссовских, монгол объявил; что это центр города. Кругом ни одного дерева, за глухими высокими заборами не было видно ни зданий, ни даже юрт. Они проехали еще километра полтора и остановились у деревянного домика, где стоял часовой.

5

Работы в Монголии было непочатый край. Пришлось заново создавать армию, которая отвечала бы требованиям военно-политической обстановки. В подчинении Рокоссовского находилось большое количество советских командиров, работающих инструкторами в подразделениях - от эскадрона, роты, батареи, до дивизиона, полка и бригады. Они воспитывали кадры, занимались формированием соединений, частей, их штабов.

Кавалерийские качества монголов вызывали восхищение. На учениях монгольские командиры и бойцы - цирики - лихо джигитовали, однако слабо владели шашкой и пикой. Личный состав не имел постоянных лошадей, а лошади постоянных хозяев. Каждая часть располагала своим табуном. Для боевой подготовки из табуна поочередно пригоняли лошадей, которых через несколько месяцев снова меняли. -

Рокоссовскому пришлось не только решать вопросы боевой подготовки, но и заниматься ликвидацией безграмотности среди цирйков. И тут ему очень пригодились знания по буддийской религии.

Подразделения были разбросаны по всей стране. Приходилось бывать и в горно-лесистых районах севера, и в степях юга, где брала начало пустыня Гоби. Единственной отдушиной для Рокоссовского была охота.

В трудах и заботах шел месяц за месяцем. Многие начинания в армии он довел до конца, кое-что не получилось - не по его вине. Бедность и нищета давали о себе знать и в армии. Монгольское правительство, народно-революционная партия прилагали немалые усилия, но катастрофически не хватало денежных средств.

Весна 1928 года вошла в силу и клонилась к лету. От жары, казалось, плавились камни, а ядовитая горячая пыль проникала даже через закрытые окна домика.

Вечером Рокоссовский готовился к очередной командировке. Он заметил, что Юлия Петровна была грустной, какой прежде он ее не видел. Это настроение передалось и дочери, которая вытянулась, повзрослела. И вот они обе начали хандрить. С семьей он бывал мало - мотался по стране день и ночь. Таков уж

у него был характер - если брался за любое дело, то считал его в данный момент самым важным и с упорством доводил до конца.

- Люлю, что случилось? - спросил он, заглядывая жене в глаза.

Она обронила несколько ничего не значащих фраз и замолчала.

- Ты не хочешь со мной разговаривать?

Она посмотрела на него с упреком, с нежностью, посадила Возле него Аду, села сама и сквозь слезы сказала:

- Костя, дорогой, я здесь больше не могу. Я очень устала. Сижу, как сова, в этом гнезде и никакого просвета не вижу. Общаться здесь не с кем. Нет ни подруг, ни... А, что говорить! У тебя работа, ты постоянно занят. А я?..

Рокоссовский сочувственно смотрел на жену и молчал.

Юлия взяла на руки хныкающую дочку и подняла на мужа глаза.

- Ты извини, Костя, я все понимаю.

- К концу лета, думаю, мы отсюда уедем. Потерпите немного.

- Да, папочка? - Дочь уселась к нему на колени, обняла за шею и поцеловала. - Скажи, мы уедем?

-Да, доченька,уедем.

- Ой, как хорошо.

Глава четвертая 1

Жизнь Рокоссовского вошла снова в обычную колею - похудевший, смуглый от загара, он вернулся из Монголии и в октябре 1928 года стал командиром все той же 5-й Кубанской бригады шее военным комиссаром. Это совпало с введением единонаг чалия в Красной Армии. Теперь ответственность командира за все стороны жизни бригады значительно возрастала. Этой же цели служила и учеба командиров. В январе 1929 года Рокоссовский был командирован в Московскую область на двухмесячные курсы усовершенствования высшего начальствующего состава (КУВНАС).

Кончилось его одинокое двухгодичное теоретизирование В Монголии, и он набросился на военную науку с неистощимой жадностью. Он не оставлял в покое ни одного преподавателя, заводил с ними споры и смелые дискуссии.

Еще до курсов он изучил труд Шапошникова «Мозг Армии». Особенно будоражила его ум книга заместителя начальника штаба РККА В.К. Триандафилова «Характер операций современных армий». Он был знаком с работами М.В. Фрунзе, М.Н. Тухачевского, С.С. Каменева и немецкого военного бога Клаузевица*.

Профессор Егоров как-то признался своему напарнику:

- Я удивляюсь Рокоссовскому. Он хорошо разбирается не только в тактике, но и в стратегии военного искусства. Я пришел к выводу, что он на голову выше многих наших слушателей.