Рокоссовский. Терновый венец славы

— Смелость — города берет, — улыбнулся Рокоссовский, немного обескураженный возражением заместителя командующего фронтом. — Да, мы рискуем. Ну что ж, риск — благородное дело. Без него войны не бывает. — После некоторого раздумья он подошел к карте. — Если член Военного Совета и начальник штаба не будут возражать, то я предлагаю в ударную группировку включить гвардейскую дивизию генерала Чернышева и соединение Карпухина. Сюда же мы подтянем артиллерию и десяток танков.

— У меня нет возражений, — почти одновременно ответили Лобачев и Малинин.

— Зато у меня есть возражение, — сказал Кузнецов и встал у карты рядом с командармом. — Как только противник узнает, что вы оголили фланги и подтянули в центр основные силы, он наверняка нанесет удары с двух сторон и наша основная группировка окажется в мешке. Вот чем это кончится.

— Условия местности и погода не позволят противнику нанести удар с обоих флангов, — водил по карте ручкой Рокоссовский. — А если он попытается атаковать на одном из них и вклинится в нашу оборону, то мы из Сухиничей нанесем мощный удар под основание клина. И тогда мы посмотрим, чья возьмет.

— Я категорически против такого плана! — гневно сказал Кузнецов. — Сейчас же доложу об этом Жукову.

— Докладывайте, — нахмурился командарм и подошел к Малинину. — Михаил Сергеевич, оформите замысел нашей операции и передайте Жукову. Укажите наши разногласия с генерал-полковником Кузнецовым.

Через несколько часов был получен ответ — Жуков согласился с командармом.

— Я снимаю с себя ответственность за последствия этой операции и убываю в штаб соседней армии, — обиженно проговорил Кузнецов.

— Товарищ Малинин, помогите Федору Исидоровичу с транспортом и обеспечьте безопасность продвижения по участку армии, — сказал Рокоссовский, пожимая руку генералу. На лице командарма не было и тени торжества по поводу того, что его мнение в споре одержало верх. Видимо, это позволило Кузнецову на прощание произнести:

— Константин Константинович, желаю успеха в проведении операции.

— Спасибо, — улыбнулся Рокоссовский и протянул солдатское одеяло. — Будете ехать на санях — укроете ноги. На улице сильный мороз.

Кузнецов благодарно глянул на командарма и передал одеяло связистке, которая приехала с ним.

В течение нескольких часов был детально отработан план операции. За скрытность подхода основных сил отвечали все — от командующего армией до командира роты. Начальником связи армии было разработано секретное указание связистам по правдоподобной дезинформации противника. Еще до наступления противник имел сведения, что город прибыла брать в полном составе 16-я армия генерала Рокоссовского. В дивизиях и полках в открытых переговорах по всем линиям связи указывалась фамилия командарма, называлось полунамеками в несколько раз больше соединений, собирающихся штурмовать город, чем их было на самом деле. Атака была намечена на утро 23 января. Войска заняли исходное положение ночью, а артиллерия обжила позиции еще раньше. За несколько часов до начала штурма Рокоссовский прибыл на НП генерала Чернышева. Рядом с ним находились начальники артиллерии и бронетанковых войск Казаков и Орел.

В стылом, густо усеянном мигающими звездами небе, едва-едва забрезжил рассвет. Было тихо, на морозе время от времени трещали деревья.

На опушке леса замерло более десятка танков; по снежному полю рассыпалась пехота. Слева нарушил тишину орудийный выстрел. Еще один, сразу несколько — это работала полковая разведка. К атаке было все готово, и Казаков нетерпеливо поглядывал на часы.

На НП прожужжал зуммер. Командир дивизии поднял трубку и изменился в лице.

— Вы что, шутить вздумали?.. Этого не может быть!

— Что там произошло? — спросил Рокоссовский с тревогой в голосе.

— Говорите с командующим, — Чернышев передал трубку. — Это командир полка.

— Я слушаю.

— Рядом со мной находятся четыре жителя города. Они в один голос утверждают, что немцы в спешном порядке покидают Сухиничи.

— Что вы предприняли?

— Выслал в город усиленную разведку и направил туда батальон пехоты с двумя танками.

— Хорошо, держите с нами связь. — Рокоссовский отошел от телефона и опустил голову в раздумье.

— Очередные фашистские штучки! — воскликнул Казаков, когда командир дивизии сообщил о содержании разговора.

— Конечно, трудно в это поверить, — сказал командарм и глянул на Казакова. — От артогня пока воздержись.

Со стороны города были слышны пулеметная стрельба, нечастые разрывы снарядов. Все стояли в напряжении и ждали.

Чернышев снова поднял трубку. Лицо его покрылось красными пятнами.

— Спасибо, молодец! Так и надо было! Правильно. Орден за мной!

— Ну что? — улыбнулся Рокоссовский. — Подтвердилось?

— Да, подтвердилось. По докладу командира полка, немцы драпанули из Сухиничей. Разведка, танки и полковая артиллерия уже в городе.

— Ура-а! — вырвалось у начальника бронетанковых войск Орла. Как специалист он хорошо понимал, что десяток танков для штурма города — это капля в море. Рокоссовский связался с Малининым.