Роковая ночь

Молча отвожу взгляд. Звук воды и прелесть сада снимают часть напряжения.

— Говорят, человек бесконечно может делать три вещи. Смотреть на горящий огонь, текущую воду….

— И на то, как работают другие — заканчиваю фразу.

Телефон издает трель, невольно тянусь. Вдруг, что-то с Лесей. На экране всплывает сообщение от дежурных ребят. Не успеваю прочесть, авторитет продолжает.

— Дела, не хотят оставлять.

— Решу. Простите, но мне нужно бежать — пытаюсь напустить наигранную невозмутимость, но даже пылинка не ускользнет от опытного взгляда.

— Видимо девушка очень дорога.

Сжимаю зубы, чтобы не проболтаться на сколько сильно люблю и как боюсь потерять. Но в свете последних событий, дяде Лене смерть Леси выгодна. Авторитет понимает, выйти из игры хочу только ради женщины. Если ее не будет, последнее человеческое погибнет. Стану приемником, о котором мечтают, и каким должен быть.

— Иди.

— Спасибо — помогаю старику подняться и быстро возвращаюсь к машине. Рама увидев меня заводит двигатель.

— Что там? — тревожно спрашиваю, как только занимаю место на пассажирском сидении.

— Отчим объявился. Увез Олесю за город. Парни на хвосте, ждут приказа.

— Немедленно едем.

— Что с дядей Леней?

Тяжело вздыхаю и отклоняюсь на сидении. Не до конца понимая, какую партию разыгрывает великолепный шахматист. Почему так быстро отпустил? Смирился с уходом. Или показал, что смирился? Сначала не принимал, затем наблюдал, сейчас и вовсе предложил занять место. Млять, сколько же проблем нужно решить, чтобы начать новую жизнь. Смело мечтать о светлом будущем. Семье и ребенке.

— Не знаю — выдаю. Друг недоверчиво смотрит, а я вновь повторяю — Не знаю.

Это правда. В одном уверен, подставил Лесю. Влюбился и захотел сделать своей. Слишком эгоистично. Теперь не только прошлое девушки настигает, еще и мое.

Машина останавливается недалеко от того места, куда увезли Лесю. Слышу разговор и смех, затем пронзительный крик. Ее крик. Ноги сами передвигаются. Внутренний голос шепчет “торопись”, подгоняя двигаться еще быстрее, не разбирая дороги.

Как только добираюсь до поляны, ярость ослепляет. Затмевая все. Делаю несколько выстрелов в воздух, чтобы хоть как-то восстановить хладнокровие.

— Отошел от нее. И поживее — не просто хочу раскромсать, хочу видеть мучения. Чувствовать агонию, наблюдать страх, в ожидании приближающейся смерти. Затем возвращать к жизни и вновь окунать в пучину мучений.

— Баба сама…

— Эта баба — перебиваю — Как ты выразился, моя — рычу в лицо, находясь в миллиметре от срыва — Значит, придется ответить. Не люблю, когда трогают МОЕ.

Я настолько рванул вперед, что ребята едва поспевали. Оказавшись рядом киваю в сторону человека с расстегнутой ширинкой.

— Нутро хотел прочувствовать? Вот только чем?

— Что? — начинает кричать, а я будто наслаждаюсь нарастающей паникой в глазах.

Пацанам хватает понять дальнейшие действия. Пусть пар выпустят. Эти придурки прервали отдых с лучшими девками, которых я только мог предоставить. Не повезло мужикам. Мои ребята, с большой охотой, разомнут кулаки.

Кошусь в другую сторону и вижу, как водителя практически затаптывают, тот даже не пытается сопротивляться. Правильное решение, хотя в живых не оставлю, как бы покорно не валялся и не принимал побои. А вот отчим Леси сделал попытку дернуться.

— На базу — командую ребятам.

— Да, босс — твою судьбу решит тот, над кем ты когда-то вершил жизнь.

Смотрю вперед, и сердце сжимается. Моя девочка так и стоит скрючившись на четвереньках. В волосах листва, щека красная, а на губе кровь. Брюки в грязи, одна бретелька топика порвана. Показывая кружевной бюстгальтер молочного цвета.

Снимаю куртку и накидываю на хрупкие плечи. Поднимаю на руки, и миниатюрные пальчики моментально хватаются за ворот. Глаза крепко сжаты.

— Посмотри на меня. Открой глаза — мотает головой — Ладно. Едем домой.

— Не оставляй меня — еле слышно шепчет, словно не может поверить, что это я.

— Никогда — еще крепче прижимает к груди, в попытке отогнать тревогу — Я рядом.

Всю дорогу так и сидит скрючившись, с закрытыми глазами, не произнося ни слова. Боюсь выпустить из объятий. В голове мелькает неосторожная мысль, вдруг второе похищение не перенесет? Что будет с психикой? Столько пережить, чтобы…

Сердце начинает колоть. Точно иглы беспощадно всаживают. Чувствую невероятную власть, и в то же время, полную беспомощность.

Приношу в спальню и накрываю руку своей.

— Леся. Девочка моя. Открой глаза — при звуке голоса, еще сильнее цепляется в куртку, так что пальцы белеют.

— Нет. Не могу — мотает головой. Слезы не перестают стекать по щекам.