Роковая случайность

— Сдал, сука! — взревел Лапин и дважды выстрелил в Короля. Тот упал на пол вместе с креслом. Лапин, обернувшись к парню, всадил ему пулю в руку с пистолетом. На выстрелы с улицы бежали трое с оружием в руках.

— Гришка!.. — Плачущая Ксения Ростина покачнулась. Ее подхватил Голубев.

— Врача! — крикнул он.

— Найди Малику Ваеву, — приказал Ворону Говарский. — Через нее можно выйти на Мускаева, он был у нее три дня назад. А что дальше, ты знаешь. Кстати, как там Капитан с Турком?

— Отлично работают.

— Значит, я не ошибся в выборе.

— Капитан знает о тех делах, да и Турок тоже. Они…

— Сопровождали груз, — договорил за Ворона Говарский.

— Молодец Говарский, — сказал Вайс, — ловко он все провернул.

— Ловко-то ловко, — пробормотал Остапов. — Но только до экспертизы. А дальше что?

— Он подставил Лапу с Королем, да и Чупова. Я бы так не сумел.

— Но он не все продумал. Основное — документы, а мы их так и не взяли.

— Но Говарский совершенно спокоен и говорит, что документы будут.

— Я был бы совершенно спокоен, если бы были документы. А все остальное без надобности. Документы — вот ради чего я ввязался в это. Да и ты тоже.

— Но Ростин убит, да и Чупов тоже. Думаю, ни у кого нет сомнений в том, что Чупов убил Ростина. В том, что дочь Ростина похищена парнями Лапы, тоже известно. Говарский все рассчитал, и вышло как нельзя лучше. Они просто поубивали друг друга. Нам не пришлось вмешиваться. Конечно, если бы удалось получить документы, было бы вообще прекрасно. Но Говарский уверяет, что это дело нескольких дней.

— А ты не думаешь о том, что, пока мы здесь заметаем следы, убирая знающих нашу вторую жизнь людей, документы изучает следователь ФСБ и вот-вот приедет группа захвата?

— В общем-то я не думал об этом. Но если это случится, я застрелюсь.

— Кажется, ты перестал верить в то, что документы будут у нас.

— Знаешь, я почему-то совершенно не волнуюсь по этому поводу. Да, когда они пропали, у меня было чувство, близкое к панике, я всерьез подумывал о самоубийстве. И спас меня Говарский. Я поверил, что все можно исправить. Теперь о документах. Ростину Бурлаков их не отдавал, это очевидно. Иначе бы он просто покончил с нами и не стал бы дожидаться нашего приезда. Значит, они у Бурлака. Но милиция тщательно обыскала его вещи и дом, где он прятался. Документов нет. Значит, он сжег их.

— А это вполне возможно. Бурлак увидел, как убили женщину, которой он подменил дипломат, узнал, что погиб его подельник, подумал, что его тоже убили, и в панике сжег документы. А потом ему ничего не оставалось, кроме как прятаться. Иначе он пошел бы к Ростину, все ему объяснил и жил бы спокойно. Он уничтожил документы.

— Я бы так не утверждал, — вошел в комнату Говарский. — Конечно, эта версия в свете всех событий наиболее убедительна, но она не единственная. И пока я не услышу рассказ Бурлака и не найду подтверждения его словам, буду продолжать поиск. Утешает одно — документы не задействованы. Вывод прост: или Бурлак их уничтожил, или где-то спрятал. Не для того, чтобы использовать их. Значит, имеются только два варианта. Он их уничтожил — раз. Спрятал — два. Я отдаю предпочтение второму. Уничтожить у него не было времени. Он работал по заказу, а следовательно, мог опасаться, что его найдут и потребуют документы. И только при условии, что они целы, он мог бы не опасаться за свою жизнь. Он спрятал документы, и надо выяснить где. Мы должны узнать у Бурлака, где дипломат с документами.

— И как мы это сделаем? — спросил Вайс. — Бурлаков в больнице, и его охраняют.

— Вы забыли про нашего медика, — улыбнулся Говарский.

— Ты говорил о женщине-враче. Ты ее знаешь? — спросил у старлея Голубев.

— Да нет. Когда я выстрелил в убийцу того, кто сидел на скамейке, в меня тоже выстрелил его напарник. Я упал. Выстрелы еще были, но в стороне. И тут эта женщина подбежала. Говорит: «Я врач». Ну я и попросил ее посмотреть того, на скамейке. Она туда побежала. Вернулась быстро. Говорит, оба мертвы. Перевязала меня.

— Понятно. А почему ушла?

— Но там же стреляли…

— А кто тебе сказал, что человека убивают?

— Я же говорил, женщина какая-то, перепуганная и бледная. Там, говорит, на скамейке, мужчина, а в него стреляют.

— Понятно.

— В Ростина стрелял Чупов. — В палату вошел Андреев. — На пистолете отпечатки его пальцев. Король убит Лапой. А Лапа…

— Знаю, — буркнул Голубев. — Но что-то не так в этом деле. Почему врачиха ушла? Кто эта женщина, которая сказала сержанту об убийстве? Вроде все понятно, и в то же время остаются вопросы. И основной: кто приезжал? Записать Ростин ничего не смог. Выключил телефон. Кто же это был?

— Где документы, которые ты взял в Москве? — настойчиво спрашивала женщина-врач.

— Я их отдал, — неожиданно произнес Бурлаков… — Оставил… — Он протяжно застонал. — Отдал… Документы у… бе…

— Где бумаги? — Она наклонилась к его губам.

— Оставил… — снова прохрипел Бурлак. — Бе… — Парень, вздрогнув, расслабился. Раздался непрерывный писк подключенного аппарата.

— Сюда! — закричала врач. — Сердце остановилось!

Николаевка