Роковое чувство

Увидев в пальцах монгрела сигареты, Рауль нахмурился.

– Даже не думай об этом, – он указывал взглядом на пачку.

"В моём теперешнем состоянии это меня точно убьёт".

– Я не собирался курить, – тихо пояснил дилер. – Это просто… Просто привычка, наверное.

Катце мысленно подметил, что Рауль выглядит измотанным. Может оно и к лучшему – не будет лезть со своими экспериментами и поцелуями. При воспоминании о поцелуе внутренности у Катце сжались, словно скользкая холодная змея перед броском. Надо было скорее уходить, все равно, все, что ему поручили, Катце уже выполнил.

– Очень на это надеюсь… – Рауль поднялся с кресла и прошёл к столу, на котором стояла бутылка вина.

– Я поддерживаю идею с переадресацией, – наливая вино в бокал, – ты можешь передать это Ясону… Или я завтра сам к нему зайду, – Советник сделал глоток.

– Не хочешь? – блонди чуть наклонил бокал, чтобы было понятно, о чём идёт речь.

И тут же: – Ах нет, точно…ты же это не пьёшь… – в голосе Второго Консула послышались издевательские нотки.

Катце отвел взгляд и неуверенно пожал плечами. И почему Рауль не может просто сказать ему: "Спасибо. До свиданья. Вы свободны". Вот опять этот знакомый взгляд и насмешка в голосе. Продолжения Катце узнавать не хотелось. Нужно было хотя бы сделать одну попытку на побег.

– Благодарю за предложение, но мне уже пора…

Монгрел посмотрел с сожалением на пачку сигарет в руках и сунул их в карман – просто отвлекающий маневр. Интересно, Рауль заметил, что он нервничает?

– Я очень ценю ваше доверие, господин Второй Консул, и передам ваши слова господину Минку. Всего доброго.

Катце не очень торопливо направился к двери, моля всех богов о том, чтобы Рауль не остановил его.

"Испугался. Струсил… Всё как обычно, – Рауль поморщился. – И почему я хочу именно его зависимости? Сломать будет легко, а вот заставить прижиться у себя – сложнее. А на что я готов пойти ради…этого?" – Спешишь на свидание? – Рауль повернулся к монгрелу спиной. – После меня уже не так всё и страшно, верно?.. Я тебе же говорил: это можно разбудить в каждом человеке, даже неполноценном в этом плане, так что не бойся потакать своим желаниям – и они исполнятся. Разумеется, при наличии достойного помощника…или шлюхи.

Катце не мог видеть лицо Рауля, а голос был безэмоционален. Слова Рауля попахивали то ли злобой, то ли вызовом. Другой бы блонди смолчал, а этот – все равно, что в спину ударил.

Катце замер, не дойдя до двери примерно пяти шагов. С минуту помолчав, он растеряно обернулся и искоса взглянул на Рауля. Усмешка на губах монгрела была даже не горькой – горестной.

– Боюсь разочаровать вас, господин Второй Консул, – тихо сказал дилер, – но вы ошиблись в своих выводах. У меня не возникло желания заниматься подобными вещами ни с помощником, ни со шлюхами.

"А с тобой Рауль?" – мысль обожгла, и Катце сунув руки в карманы плаща, низко опустил голову.

Советник развернулся и, поставив вино обратно на стол, достаточно быстро подошёл к монгрелу:

– Ты меня не разочаровал. Просто я ещё раз убедился в твоей глупости и нежелании понимать и принимать определённые вещи в этом мире, – уголок губ блонди медленно пополз вниз. – Твоё желание не распространяется на шлюх и помощников? Что ж, похвально – вкус у тебя есть, – уже откровенная усмешка. – А на меня у тебя возникает желание?

Блонди был так близко, что его дыхание шевелило рыжую чёлку, губы были изогнуты в презрительной усмешке, а вот глаза… Глаза привычно-холодными не были.

Катце уже клял себя за то, что две минуты назад сказал правду, а не согласился с теорией блонди о свидании. Обидно, а ведь до дверей оставалось всего ничего.

Катце с ужасом осознал, что даже трусливо убежать не получится – он сам закрыл замок рабочего кабинета.

– Вы действительно хотите знать это? – монгрелу стоило больших усилий не отпрянуть от Рауля, но выдерживать его взгляда он не мог – было в нем что-то пугающее и с некоторых пор уже знакомое – жажда близости. Дилер незримо уже ощущал руки Рауля на своем теле, и от этой мысли его пробирала дрожь. – Или вам все равно по большому счету?

Катце был напряжен, карие глаза полу прикрыты, участившееся дыхание предавало его. "Зачем я тут стою и разговариваю с ним? Я же не хочу быть здесь. Нет? Вроде нет. Да нет, точно – не хочу".

Блонди мысленно оборвал себя: "Юпитер! Я перестаю контролировать своё отношение к этому. Эксперимент явно перешёл допустимые границы…" Рауль прекрасно понимал, что если бы его сейчас увидел другой блонди – нейрокоррекция, пожалуй, была бы самым мягким последствием для него. "Интересно, у Ясона то же самое? Если так, у нас огромные проблемы". Но самым нелогичным для психологии Блонди было то, что Эма это уже не особо беспокоило, по крайней мере, в данный момент эти мысли вообще не возникали в его голове.

– Вы заставляете меня сомневаться в ваших умственных способностях, Катце, – Рауль чуть поморщился. – Я не задаю вопросов просто так, чтоб вы знали. Если я это делаю, то желаю получить ответ, а вот уж какое он имеет для меня значение – вас не касается и волновать не должно.