Роковое чувство

– Аа! – Катце вскрикнул от внезапной боли, когда Рауль укусил его, но это странное нелепое действие вызвало неожиданные ощущения – не то, чтобы монгрелу нравилась боль, просто сейчас она перемешивалась с желанием. Именно желание, а не удовольствие, росло и крепло в сознании от прикосновений блонди, может еще и поэтому Катце больше не пытался вырываться. Оказывается с болью можно смириться и привыкнуть, а когда рука Рауля переместилась монгрелу на пах, боль вдруг стала чем-то второстепенным. Что-то изменилось, и теперь дилер чувствовал, как начинает отвечать своему любовнику – вздохами, движениями, податливостью. "Да что же это такое!" Катце немного прогнулся, стараясь сделать контакт боле тесным. Волосы Рауля тяжелыми прядями стелились по его спине и плечам, и то, как они цеплялись к влажной от пота коже, было даже красиво.

Консул удивлённо открыл закрывшиеся сами собой глаза – монгрел ему отвечал, и это явно не было очередной попыткой "ускорить процесс". Блонди смазано поцеловал место недавнего укуса и полностью отдался на волю движений. Он вряд ли уже заботился о скорости даже не движений – рывков в монгрела, об их угле и прочем – такого с Эмом никогда раньше не происходило – ожидание чего-то непонятного, яркого, абсолютно неизвестного сводило с ума, заставляя тело само решать, что и как делать; разум был на грани сознания. Блонди совершил несколько последних судорожных рывков, и устало коснулся волос Катце губами, всё так же оставаясь внутри него. Через некоторое время он понял, что дышать тоже надо и единственным звуком в тишине спальни был громкий выдох Второго Консула.

Состояние Катце можно было оценить, как опьянение. Он остро чувствовал запах Рауля – тонкий аромат дорогого мыла и что-то очень индивидуальное – запах его тела. Монгрелу нравилось это даже больше, чем аромат сигарет. Почему, он не знал.

От напряжения у него дрожали руки и ноги, между ягодиц все противно ныло, но Катце почему-то сейчас закрыл глаза от удовлетворения. Рауль все еще обнимал его, и этот нежный поцелуй в финале стер весь негатив от недавнего наказания, жестокости, злобы. Катце подумал, что Блонди все-таки чертовски непонятные создания – то бьют, то любят.

Рауль медленно отстранился, выходя из Катце. "Вот и всё? Опять же ЧТО ВСЁ? Я своего добился…" Он посмотрел на монгрела лежащего перед собой – лишившись единственной опоры в качестве блонди, тот не выдержал и просто растянулся на постели, его тело сильно дрожало, по бёдрам всё ещё стекала кровь. Блонди недовольно поморщился – он не терпел нечистоплотности, особенно в постели, но надо было думать раньше. Да и очередного наказания монгрел сейчас просто не вынесет, а рисковать своей репутацией Эм не привык, и чем раньше Катце появится у Ясона с отчётом, тем лучше. Но блонди ничего не собирался забывать – ни беспечное отношение к Элите, ни эти царапины на руке. Катце за них заплатит… позже.

Консул медленно поднялся с постели, чувствуя во всём теле приятную усталость. Он уже хотел было отправиться в ванну, как что-то его остановило. Обернувшись, он снова посмотрел на Катце. "И что теперь делать с ним? Вернуться домой он явно не сможет. Оставить здесь?! На полу или… Но не в своей же постели!" Катце смотрел на Рауля из-под полуопущенных ресниц – странно, но монгрелу казалось, что Второй Консул задумался о чем-то неприятном. Немного отдышавшись, монгрел попытался осторожно встать, и тут же понял, что если на руки ему еще опереться удается, то все, что ниже поясницы просто нефункционально. Он виновато взглянул на растрепанного Рауля, и взгляд скользнул вниз – у Советника на бедрах остались следы крови. "Господи, что же там у меня твориться?" Монгрел сдержал приступ отвращения и снова попытался подняться – ему с большим трудом удалось сползти на пол.

– Мне надо в душ, – прошептал он даже не Раулю, а словно самому себе.

Блонди смерил монгрела странным взглядом, за которым бы любой даже самый безмозглый пэт прочитал: "Идиот!" Эм несколько секунд смотрел на лежащего у кровати Катце – естественно сдвинуться дальше тот не мог и теперь просто замер, иногда вздрагивая всем телом. Рауль быстро прикинул варианты: оставить здесь и он выздоровеет неизвестно через сколько, и выздоровеет ли вообще – такой вариант блонди не устраивал; нести в ванную? "Фурнитура звать нельзя, значит…" Блонди, неслышно вздохнув, шагнул к Катце и присел рядом:

– Постарайся не дёргаться, – и, подняв его на руки, быстро пошёл в ванную комнату.

Едва Катце оказался под теплыми струями воды – стало легче. Он был шокирован поступком Рауля, и возможно понимал его причины – никто из них двоих не был заинтересован в огласке случившегося. Катце старался держаться на ногах – стоять он мог сносно, но сделать хоть шаг было больно. "Интересно, как долго боль еще будет? – отстраненно думал дилер. – Мне же к Ясону через пять часов… Здесь где-то должна быть мазь для заживления… Кажется там, в тумбочке у окна. Фурнитуры всегда кладут такие вещи в покоях элиты – для пэтов".