Роковое чувство

Тем не менее, боль и тоска не покинули его – словно всегда ходили рядом, выжидая свободной минутки для новых пыток. Монгрел в конец извелся – и свидетельством тому было его странное задумчивое поведение. За последние две недели его трижды чуть не сбила машина – только потому, что он обзавелся привычкой – переходя улицу не смотреть по сторонам. Он слишком часто слышал в свой адрес: "Придурок, смотри на дорогу!" или "Ты псих? Жить надоело?! Надоело, иди – удавись!" Катце никак не реагировал на эти вопли, что злило горе-водителей еще больше. Если работы не было, монгрел покидал свой подвал и бесцельно бродил по улицам Кереса, не взяв с собой оружия. К несчастью в этом богом забытом месте его знала "каждая собака". Катце неосознанно искал смерти – даже, когда он чистил бластер, то не удосуживался активировать предохранитель, или хотя бы, не держать его дулом к себе. А вот сама смерть, похоже, была очень занята, и ей – как и Раулю Эму – не было до Катце никакого дела. Мысли о самоубийстве в голову не приходили – Катце считал это слабостью, а ему сейчас нужно было быть сильным – просто пережить.

Получалось без изящества и из ряда вон – плохо. Его любовь к Раулю за последние месяцы изменилась – стала другой, и Катце отчетливо осознавал это. Он больше не терзался чувством ревности к Стоуну, не злился на Эма ни за сломанную руку, ни за сломанную жизнь. Катце словно прозрел – ясные мысли и странное желание: "Если Ему хорошо – пусть делает, что хочет". Это было не безразличие, а почти цель собственного существования. Сейчас, вспомнив, как Второй Консул Амои впервые напоил его афродизиаком, Катце отчего-то улыбнулся.

Тихое шуршание гравия от потока теплого воздуха аэромобиля отвлекло от мыслей о любимом Блонди.

Черная лакированная машина притормозила, едва поравнявшись с монгрелом задней дверцей – они остановились одновременно. Тонированное стекло опустилось почти с музыкальным скрипом – запах дорогого парфюма и конфет потянулся наружу. В машине было темно, и Катце не мог толком разглядеть человека, сидящего внутри.

– Господин Катце? – мягкий насмешливый голос.

– Да.

– Садитесь в машину, у меня есть для вас ценная информация.

Замок щелкнул, дверь приоткрылась – словно уже не приглашение, а приказ.

– С кем имею честь разговаривать? – Катце особо не торопился выполнять просьбу.

С заднего сидения аэромобиля на него смотрел брюнет лет тридцати, с серыми глазами. Пожалуй, его можно было назвать симпатичным, если бы не острый прямой нос, явно не гармонирующий со сглаженным подбородком и широкими скулами.

Незнакомец был одет в очень дорогой костюм, в руках держал деревянную трость с круглым набалдашником – вальяжная поза предавала ему вид человека самоуверенного и наглого.

– Мое имя вам ничего не скажет, – приветливо улыбнулся незнакомец. – А вот кое-что любопытное о Консуле Амои вы узнать можете… Разумеется при определенных условиях.

Упоминание о Блонди Катце не понравилось – монгрел насторожился. Поразмыслив с минуту, дилер не выдержал и, позволив своему любопытству взять верх, сел в машину.

– Вот и прекрасно, – ехидная улыбка начинала раздражать. – Люблю деловых людей…

Трогай!

Шофер, чье лицо невозможно было разглядеть за ширмой, нажал на газ, направляя аэромобиль в сторону Мидаса. – Хотите чего-нибудь выпить, Катце?

– Давайте – к делу, – монгрел нахмурился и вытащил сигарету изо рта.

– Что ж, как скажете…

Люди смотрели друг на друга – изучая и выискивая слабые места оппонента.

Напряжение ощущалось во всем: в движениях, в словах, в самом воздухе.

– У меня есть информация, которую я хотел бы продать. Поразмыслив, я пришел к выводу, что лучшего покупателя, чем вы мне не найти.

– Что за информация?

– О покушении, – ухмылка и пауза, – на Консула Амои.

У Катце в груди похолодело, и все же:

– Вы блефуете, – почти безразлично. – Даже если это – правда, я слабо представляю себе человека, который отважится на такое. Это невозможно.

– Что невозможно человеку, под силу организации, господин Катце, – невозмутимо.

– Эта организация вам известна очень хорошо.

– Кто вы?

– Хм, – усмехнулся незнакомец, начиная размерено поглаживать большим пальцем набалдашник своей трости. Во взгляде этого человека было столько коварства и хитрости, что Катце забеспокоился – он абсолютно точно понял: брюнет не лжет. – Скажем так, я заинтересованное лицо в области своей выгоды. Федералы возлагают большие надежды на это покушение. Дата и место уже определены. Нужные люди будут там в нужное время. Вы можете либо способствовать этому и отказаться от моего предложения, либо предотвратить непоправимое.

– Ваше предложение? – наиграно изумился дилер, плохо скрывая злость. Его пытаются шантажировать таким идиотским способом? Глупо и не осмотрительно. – Любопытно. А кто вам сказал, что я вообще буду торговаться?

– Ну, ну, господин Катце, не стоит делать поспешных выводов, – все та же вежливая улыбка, только во взгляде проступает раздражение. – Я, как и вы, сейчас очень сильно рискую, ввязавшись во все это. Неужели вы думаете, что я стану лгать ценой собственной жизни?