Роковое пророчество Распутина

Учитель смотрел куда-то в сторону. И я понимал, что он обдумывал свои мысли.

Здесь я должен сделать необходимые пояснения. Жамсаран был большим патриотом России. И ратовал за ее дальнейшее развитие. В Азии он был глазами и ушами МИДа, все наблюдал, изучал, оценивал. Из своих поездок по Китаю, Монголии и Тибету Бадмаев вынес убеждение, что ключ к Азии и всему буддистскому миру находится в Тибете. И если англичане завладеют им, то смогут диктовать свою политику в этом регионе.

— Я очень взволнован этим обстоятельством, — сказал мне однажды Учитель, — я думаю, что Россия должна предотвратить экспансию англичан.

Учитель говорил об этом туманно, но, кажется, он написал записку царю Александру III, где советовал, как вести политику в Азии, и в частности ратовал за строительство Сибирской железной дороги. Я плохо понимаю политику, и я не такой умный и ученый, как Учитель, которому я предан всем сердцем… Но я знаю, что сердце Петра Бадмаева болело за Россию, за ее процветание.

А тут появился Распутин, который имел большое влияние на императора Николая.

Распутин вызвал во мне желание узнать, кто он и откуда взялся.

— Учитель! — спросил я однажды. — А как он вообще появился? Откуда?

Жамсаран смотрел не на меня, а куда-то мимо, вглядываясь, вслушиваясь в себя, в свои внутренние мысли.

— Откуда? Кто знает, за какие грехи России был послан этот супостат? А самое интересное, что продвигали его наши церковные чины, — и он покачал головой. — Что совсем никуда не годится. Негоже это! А все потому, что прельстились им, посчитали за святого. Он немало хаживал по святым местам, занимался паломничеством. Прослыл святым человеком. И пошло-поехало. Передавали его из рук в руки. Все выше и выше… Вот и прибыл из Казанской епархии к ректору Петербургской академии Феофану… И никто в нем разглядеть нечестивца не мог. Или не хотел. — Учитель надолго замолчал. Я боялся нарушить это молчание. Но потом он продолжил: — А почему не хотели? Может, и свою корысть видели. Хотели заезжих магов отвадить от царской семьи… Я тебе уже рассказывал о докторе Филиппе и оккультисте Папюсе, которые около двора крутились да были с почетом приняты… — В голосе Учителя зазвучала обида. — А теперь на их месте Распутин.

Я его понимал: Бадмаеву было обидно, что его, признанного лекаря, оттеснил какой-то простой мужик, да еще и с сомнительными методами и способами лечения. И сразу мой Учитель отошел на второй план…