Роковое возмездие

– Не надо, Джиа, ты все сделала верно. Показала мне, что я отброс, кем и являлся всю жизнь, – он усмехается, – который наивно полагал, что почувствовал с тобой какую-то связь.

– Ничего подобного! Не говори так! Ты не отброс! Ты мне ближе всех. За гребаный месяц ты для меня стал всем! И эта связь есть!

Гектор поджимает нижнюю губу.

– У тебя истерика, солдат. Выходи из машины. – Он дергается в мою сторону и рывком распахивает дверь. – Выходи, – сухо повторяет и откидывается на спинку сиденья, отворачиваясь к окну.

– Ты упоминал, – начинаю осипшим голосом, – что для Эзио любовь больше не доступна. Наверное, этим мы с ним похожи.

После столь откровенного признания собираю в кулак остатки сил и заставляю себя покинуть автомобиль. Правда, не успеваю и шагу ступить, как дверца с моей стороны с грохотом захлопывается, и внедорожник с визгом срывается с места, оставляя меня стоять в пыли и с хлынувшими новым потоком слезами.

В груди неприятно щемит от какой-то непреодолимой тоски по Гектору…

Почему? Почему я испытываю то, на что у меня больше нет права?

Глава 28

ДЖИА

Не знаю, сколько я стою неподвижной статуей, где-то в глубине души надеясь, что Гектор вернется и сотрет из моей памяти все, что наговорил. Я не готова мириться с услышанным. Да, он психанул, мы оба психанули, и это вполне оправданно. Обламывать мужчину в такие моменты очень опасно, но я ему ничего не обещала.

Нет. Нам определенно нужно время подумать. Обоим. Хотя одно я знаю доподлинно: Гектор мне нужен. Возможно, мне на самом деле стоит задаться вопросом, кто же он для меня? Совершенно точно он мне близок. Но не настолько, чтобы позволить себе интимную связь с ним. Я готова подарить телохранителю всю свою душу до последней частички взамен на ее спасение, но это совсем другое. Господи, о чем вообще речь? Да я от одних только его пальцев кончила. И сейчас не могу не чувствовать себя иначе, потому что Гектор вновь сломал меня. И сделает это снова. Вот только как ему удается каждый раз причинять мне боль, в которой я нуждаюсь?

Ноги сами несут меня в знакомом направлении, пока мозг терзают нелегкие мысли и раздражение. По пути я захожу на кухню, чтобы взять со стола несколько яблок, и тут же направляюсь в конюшню. С каждым новым шагом воспоминания о Гекторе оттесняются предвкушением встречи с Громом. Внутри все звенит, заставляя меня испытать так необходимое сейчас облегчение.

Распахиваю двери и, видимо, от нахлынувшей радости не замечаю порога. Споткнувшись, едва не валюсь с ног. Беззвучно ругаю себя за неуклюжесть и собираю рассыпавшиеся по бетону яблоки. А потом слышу, как тихое ржание коня перебивает мрачный царапающий шепот. Машинально отмечаю знакомые ноты в мужском голосе и мгновенно застываю на месте, не в силах поднять испуганного взгляда. Правда, мне все же приходится это сделать, потому что в следующую секунду я ощущаю, как присутствующий здесь человек полностью концентрируется на мне. Стоит встретиться глазами с тем, кого вовсе не ожидала здесь увидеть и кого явно здесь быть не должно, мои руки, сами по себе тяжелея, опускаются вниз, и я снова роняю яблоки.

– Здравствуй, Сола.

До боли родной голос убивает. Словно цунами, на меня обрушивается тревога, за какое-то жалкое мгновение сдавливая все внутри. Непроизвольно впиваюсь острыми ногтями в ладони. Он рядом. Фантом любимого человека, который заставляет меня тонуть в мучительных противоречиях.

– Взять верх над такими животными не каждому подвластно. – Рафаэль говорит тихо, едва слышно, продолжая смотреть в глаза Грому, который даже не обернулся в мою сторону. – Особенно, когда характеры лошади и хозяина совпадают. Настороженность. Вспыльчивость. Неукротимость. Но у каждого есть слабое место.

Мой дьявол протягивает руку вверх и пальцами зажимает какую-то точку на ухе коня, после чего тот с мучительным стоном склоняется перед ним на колени. Что, мать твою, он творит?! Тревога моментально перерастает в неконтролируемое раздражение.

– Здесь ты не возьмешь верх! – сипло слетает с пересохших губ. – Это мой конь! Убери свои лапы и не смей больше к нему прикасаться! – Не скрывая ненависти, я шагаю вперед, готовая принять удар его прожигающего взгляда на себя.

– У него больные уши, – сухо констатирует он и отстраняется от Грома. – В твоих интересах заняться здоровьем животного. Малейшее промедление может стоить ему жизни.

Рафаэль опускает глаза и отряхивает друг о друга ладони, словно только что провел ими по пыльной полке. А я ничего не отвечаю. Меня просто трясет от ярости, которую вызывает его непонятное поведение! Какого черта ему нужно? И какого черта я позволяю ему управлять собой?

Тишина в воздухе натягивается тугой струной, Рафаэль по-прежнему держит голову опущенной. Его присутствие не позволяет мне расслабиться ни на секунду. Кажется, будто каждая мышца объята пламенем. Почему я не ухожу? Зачем даю шанс новому разговору? Зачем сама над собой издеваюсь? Он ведь нарочно заставляет меня волноваться. Заставляет осознать, что я, черт возьми, скучала по нему.