– Все равно не прощу. Мама у меня сердобольная, уже отнесла в СИЗО передачу, а я не толстовец. Поэтому прощать ее не собираюсь. А спросить ты можешь у Макарова-младшего, еще успеешь…
– Успею! А ты не думай об этом, тебе и так досталось… – мягко сказала Женя, прижимаясь к Гордееву. Впереди виднелась больничная парковка, а на ней гордеевская машина, такая же большая, основательная и надежная, как он сам. – Мы куда сейчас поедем?
– А куда ты хочешь?
Женя задумалась. Хотела она в Излуки. В большой, простой, добротный и уютный дом, где на втором этаже стояла замечательная кровать.
– Мне нужно домой, – сказала она, подумав. – Меня Кристинка ждет. Она все эти дни жила у отца, соскучилась.
– Я отвезу тебя домой, – согласился Гордеев, и Женя слегка расстроилась, что он так легко согласился. – Но вечером. И только для того, чтобы ты собрала вещи. А сейчас мы поедем в Излуки, потому что мама накрыла стол в честь твоего выздоровления. И Кристина после школы у нас. Ждет тебя. Под присмотром моей мамы испекла пирог со сливами. Она уже в курсе, что вы обе будете жить с нами. Со мной и с мамой.
Женя остановилась, запрокинула голову, уставилась в лицо человеку, которого успела полюбить, как не любила никогда в жизни.
– Ты делаешь мне предложение? – спросила она. – Или мы будем жить в грехе? Я в курсе, что ты – закоренелый холостяк.
– Никаких грехов! – решительно заявил закоренелый холостяк и поцеловал Женю в губы. – Так я не понял, ты выйдешь за меня замуж?
– Я согласна, – торжественно ответила Женя и горячо поцеловала его в ответ.