Роковой круиз

— Держи веревку! — закричала Оливия, сталкивая в воду первую попавшуюся ей на глаза бухту каната.

Ленни в ужасе наблюдал за тем, как пятидесятифутовый линь разворачивается в воде. Это напоминало дорожное происшествие в замедленной съемке. Он не успел сказать, что может сделать веревка такой длины с винтом единственного двигателя тримарана. Оставалось надеяться на лучшее.

— Давай привяжем шлюпку! — крикнул он Мишелю.

— Сначала Кэмми, — ответил тот, подводя шлюпку вплотную к борту и переключив ее двигатель на холостые обороты. На этот раз Ленни удалось втащить мокрую и продрогшую Кэмми на борт, где ее уже ожидала мать, держа наготове полотенце.

— Хорошо, — сказал Мишель, провожая девушку взглядом. — Лен, не сердись... — Не успел он договорить, как мотор начал кашлять, стучать, а потом и вовсе заглох. — Только не это! — закричал Мишель.

Он опять попытался завести его. У него это получилось, но звук был странный. Как только Мишель взялся за румпель, двигатель чихнул и замолк. Мишель схватил канистру. Не слишком ли она легкая? Он схватил другую. Эта была полная. Он подсоединил к ней шланг и опять включил мотор. Тот вновь застучал и заглох.

— ...горючее! — донеслось до Ленни.

— Подкачивай его! — прокричал Ленни.

— Я стараюсь!

— Старайся лучше!

Мишель встал. Он поднял двигатель и проверил, не намоталось ли что-нибудь на него. В этот момент ветер встряхнул шлюпку, как шаловливый ребенок встряхивает банку колы, и Мишель с размаху ударился коленями о сиденье. Не удержавшись на ногах, он упал и ударился лбом.

— Мишель! — закричал Ленни. — Что за черт! Мишель! Это полный бред! Этого не может быть!

Мишель не шевелился. Его рука безжизненно болталась за бортом покачивающейся на волнах шлюпки, которую все дальше относило ветром.

— Мишель! — завопила Кэмми, вывернувшись из полотенца и подбежав к борту, невзирая на попытки Трейси удержать ее.

— О черт! — закричал Ленни, сбрасывая туфли. — Я его поймаю и доставлю назад... Я уверен, что с ним все в порядке... — «Пожалуйста, Господи, — молился он, — а я еще злился из-за какого-то идиотского консервного ножа». — Держись!

Ленни прыгнул в бурлящую воду и мощными уверенными гребками начал быстро сокращать расстояние до шлюпки. Но ветер не дремал, и «Опус» неумолимо относило все дальше и дальше. Ленни заметил змеящийся в воде канат. Не переставая грести, он обмотал его вокруг себя и завязал на узел. Длины ему хватит. Сейчас он доплывет до шлюпки... Это очень просто. Но насколько ее отнесет от яхты? На мгновение он заколебался и замер, но затем поплыл еще быстрее. Небо уже совсем почернело, клубящиеся тучи низко нависли над водой.

Вдруг Ленни повернул назад и поплыл к яхте. До него вдруг с какой-то чуть ли не комической ясностью дошло, что теперь он уже спасает собственную жизнь.

— Кэмми, — произнесла Холли, — как только он подплывет поближе, сразу бросай спасательный круг...

— А как же Мишель?

— Он придет в себя, его подберет какое-нибудь судно и завтра же он будет здесь. Я видела, как он ударился. Он не мог проломить череп. — В голосе Холли звучало больше надежды, чем убежденности. Кэмми посмотрела на нее полными панического ужаса глазами.

Лучи заходящего солнца, как на детском рисунке, окрасили линию горизонта в розовые и золотые тона. Женщины щурились, пытаясь не потерять Ленни из виду. Благодаря собственным усилиям и канату он неуклонно приближался. Трейси включила огромный прожектор.

— Ленни! — кричала она. — Давай!

— Давай, Ленни! Ты можешь! — подхватила Кэмми.

Голова Ленни точкой виднелась среди внезапно наступившей почти полной темноты. Его руки медленно перебирали канат. Сначала одна, а затем другая рука дотянулись до борта.

Внезапно волна подняла одно из крыльев «Опуса», как буханку хлеба. Женщины упали, заскользив по мокрой палубе. Ленни почувствовал приближение волны и попытался освободиться от обвязанного вокруг него каната. Зачем он нообще обвязался? Мокрый узел не поддавался. Ленни рванулся. Но линь, похоже, за что-то зацепился. В темноте ему ничего не удавалось разглядеть. К своему ужасу, он увидел, как корпус любимой яхты поднялся монолитом над его головой. Он инстинктивно отвернулся. До него донесся вопль Кэмми. «Мехерио», — подумал он и в то же мгновение ощутил мощный бесшумный поток воздуха, обрушившийся на него за секунду до удара. Самого удара он не почувствовал совершенно.