Роковухи

— Золотые слова, мистер X. — Рокси вцепилась в лиф платья и как следует дернула вниз. Порядок. Половина бюста выползла наружу в соответствии с личными нормами миссис Мэллой. — Перемен хватает. Сперва миссис Вуд умотала, освободив для меня местечко. Следом мисс Шип получила от ворот поворот! Ох и зрелище, доложу я вам. Наша мышка закатила такое представление — куда там театру "Ройал"! Рокси Мэллой среди почитателей мисс Шип не числится, сами знаете, но увольнение органистки выйдет викарию боком, помяните мое слово. В воскресенье на мессу явятся одни дамы, а наши братья во Христе выставят пикет на церковном дворе.

Очень даже может быть.

— Однако не время слезы лить. Долг зовет. — Взметнув пурпурное знамя кружевного фартучка, миссис Мэллой удалилась на кухню, а меня Бен силком потащил к гостиной.

Я упиралась как могла, но от судьбы не уйдешь. Сейчас откроется дверь в комнату, с которой столько связано. Роуленд был моим первым другом в Читтертон-Феллс… Сама мысль о знакомстве с новым викарием вызывала отвращение. Узурпатор. Штрейкбрехер. Да простит святой отец Фоксворт свою недостойную прихожанку. Иных слов в адрес его преемника у меня не нашлось.

Наспех пристегнув фальшивую улыбку, я оказалась в гостиной, где ничего не изменилось с прошлого собрания "Домашнего Очага". Все так же ломились от книг полки, и так же подпирали стену неимоверных размеров часы; все те же диванчики изнемогали от жары под монашески коричневыми пледами, те же истертые половички шуршали под ногами, и оксфордский собор Рипон-Холл все так же безмолвно взирал на нас с полотна над камином.

Хотя нет, приглядевшись, я обнаружила кое-какие новшества. В вазе на комоде расцвели шелковые маки, а всякую всячину в серванте сменило нечто загадочно стеклянное, подозрительно смахивающее на хрустальный шар для гаданий.

Председателю славного собрания было не до обстановки. Снова и снова пересчитывая гостей, он приходил к неутешительному выводу: как ни считай, хоть справа налево, хоть наоборот, больше четырех не выходит. Доктор Мелроуз с супругой и… неужели? Так и есть. На диванчике у окна примостился разноглазый слесарь Джок Бладжетт со своей прекрасной половиной, той самой сиреной, чьи неотразимые чары оставили меня без стиральной машины.

Убедившись, что и по углам гостиной никто не прячется, Бен расстроился, как лектор в Гайд-парке. Я же совершенно сконфузилась. Народу было слишком мало, чтобы не заметить героев дня…

В двух шагах от камина, с чашкой чая на ладони полусогнутой руки, застыл викарий из викариев — готовый типаж для съемок кинофильма о нелегкой судьбе священника. Почти плешивый, сухопарый, слегка сутулый и близорукий. Задумчиво взирающий на грешный мир сквозь толстые стекла старомодных очков в проволочной оправе.

Супруге викария, стоявшей, как и полагается, чуть позади, самое бескомпромиссное жюри с ходу присудило бы почетный титул "столпа церкви". И правильно. На таких классических женах держится большая часть христианства. Облик неприметный и основательный. Пепельные жесткие волосы, сбитые в нечто среднее между прической и фетровой шляпкой. Пиджак с жилетом цвета беж и юбка в мельчайшую клетку не допускают сомнений в том, что их хозяйка мастерски справится с организацией летней ярмарки и рождественского базара. При ней не будет проблем с покрывалом для алтаря; она станет хозяйкой в церкви Святого Ансельма так же, как и в доме моего дорогого Роуленда…

Дама повернула голову и увидела нас с Беном.

— Глэдстон, дорогой, встречай новых гостей.

У меня поплыло перед глазами. Глэдстон.Не это ли имя я слышала сегодня утром в телефонной трубке, когда исполняла свою христианскую миссию, спасая жизнь Рокси Мэллой? Не это ли имя свистящим шепотом повторяла неизвестная настырная дама? А я-то, идиотка, решила, что подслушала радиоспектакль о любвеобильном премьер-министре!

— Добрый вечер, викарий, — откуда-то издалека донесся голос Бена. — Рад знакомству. Бентли Хаскелл к вашим услугам. Моя жена Элли.

В обычных обстоятельствах он получил бы от меня незаметный, но ощутимый пинок. Правила хорошего тона, помнится, велят в первую очередь обращаться к даме. Учитывая, что обстоятельства были далеки от обычных, я пощадила ногу Бена, машинально отметив лишь изумленный взгляд супруги викария в ответ на мое приветствие. Далее улыбки, рукопожатия — все как положено, и только мой потрясенный мозг продолжал прокручивать сцену нежеланной встречи Глэдстона с "женщиной из прошлого". Собеседница викария почему-то представлялась мне сморщенной Дюймовочкой в беретике до бровей и в шали до кончиков туфель.

— Довольно с меня твоего распутства. Во имя нашего прошлого заклинаю — покинь этот дом!

— Сначала представь меня своей жене.

Настойчивый взгляд святого отца оборвал воспоминания. Мягкая улыбка слегка потускнела.

— Я не викарий.

— Вот как? А где же…

— Перед вами, — холодно отозвалась супруга. — А это мой муж, мистер Глэдстон Шип.