Роль

Савинов сообразил. - Ну, если вы оплатите дорогу всей труппе туда и обратно... - Без базара, - согласился Бежин. - Еще я слышал, вы хотите поставить насчет того, как немецкие авторитеты решили шишку в Швеции держать. - В Дании, - поправил Савинов. - Ганзейские купцы. Но, я не понимаю, откуда... - Ну, да. Это Ганзейская группировка грамотно работала. Мне это чисто по искусству нравится. Я бы сам такое поставил, но у меня другие задачи. - Понял! - сообразил Савинов. - Это вам Андрюшка Бежин рассказал! В "Вертепе"! - Нина растворитель оставила? - спросил Бежин своим голосом. - Что вы сказали? - удивился Савинов. - Ах, да, она же сегодня с ребенком в поликлинике... - Как вы узнали? Бежин достал из кармана футляр, извлек и положил туда линзы, снял шляпу, взъерошил прическу, поглядел Савинову в глаза. - Гениально, старик! - выдохнул Савинов.

Они спускались по лестнице. Навстречу им попалась старуха с корытом. - Позволь тебе представить, нашего покровителя, Юленька, - понтанулся Савинов. - Анатолий Иванович Павлов, бизнесмен. Под гримом старухи было лицо молодой черноглазой женщины. Она посмотрела на Бежина загадочным печальным взглядом. - Вот ты какой стал, - сказала она с провидческой горечью. Бежину стало не по себе. - Да ты что, Юля! Это же просто роль, игра. Я же вернусь. Юля покачала головой и пошла по лестнице наверх, заботливо, словно младенца, прижимая к груди, разбитое корыто.

В основное рабочее время Левко служил в префектуре. В кругу его обязанностей была прозаическая забота о коммунальном хозяйстве водопровод и канализация, чердаки и повалы, дворы и мусорные контейнеры. Его ценили за аккуратность и побаивались щепетильности - Левко не брал даже самых безобидных взяток. Левко любовно, словно оружие, рассматривал дворницкую метлу. Снял трубку, набрал номер. - Левко, беспокоит. Да, из префектуры. Я насчет метл. Нет, метл. Сказать по буквам? Обыкновенных, березовых. Как, не занимаетесь? Не надо мне говорить, уважаемый, я сам чиновник, и передо мною лежит ваша должностная инструкция. В ней русским языком написано - хозяйственный инвентарь... Ну, и что, что с тридцать седьмого года? Вы полагаете, с тех пор мусора на улицах меньше стало? Толстая бухгалтерша за столом напротив смотрела на него с иронией. Он давно перестал представлять для нее интерес как мужчина, пусть и невзрачный. - А вы пробовали сами мести тем, что прислали? А вы попробуйте. Я тут прикинул... - Левко надел очки и придвинул бумаги. - Количество лозы ниже нормы на двадцать шесть и три десятых процента на единицу изделия. Черенки неошкурены, плохо оструганы. Сучкистость и волокнистость не соответствуют ГОСТу... Куда, вы сказали, мне пойти?! Бухгалтерша не выдержала, прыснула. - Нет, по буквам не надо, - сказал Левко. - Вы, наверно, недавно служите? Потому, что еще не знаете Левко. Но вы его узнаете, уважаемый. И тогда посмотрим, кто куда пойдет. - Он кинул трубку и лихорадочно принялся писать в ежедневнике. - Они еще узнают... Надолго запомнят... - Господи, да что ж вы им сделаете, Орест Маркович? Убьете? Зарежете? Застрелите? Левко перестал писать, уставился на бухгалтершу. - Ничего вы им не сделаете, - заключила она. - Зря только нервы себе портите. Что же теперь, удавиться из-за этой метлы? Левко успокоился. - Давиться не надо. Надо работать. Постоянно, честно и всем без исключения. - Он снова набрал номер. - Горлифт? Левко беспокоит из префектуры. Когда вы будете вовремя чистить лифтовые шахты? Что значит, недавно? А вы нюхали, чем оттуда пахнет? Там крысы, а они, как и люди, иногда умирают и разлагаются... Ну, знаете, если вы монополизировали все московские лифты, то извольте следить! А не можете, мы сами это сделаем. До свидания. - Лифты уж совсем не наша епархия, - сказала бухгалтерша. - Если так рассуждать... - Раздался звонок, он снял трубку. Префектура. Уже сделали? Отлично. Вы выдержали размеры? - Он придвинул бумаги. - Сталь углеродистая, полтора дюйма. Так и есть? Штыри хорошо заточены? Нет, уж, вы заточите как следует, мы не собираемся копать под ограду траншеи, чтобы не нарушать травяной покров. Спасибо, транспорт мы пришлем сами. - Он положил трубку. - В этой жизни все наша епархия, Клавдия Дмитриевна. Так. - Левко взглянул в ежедневник. - Еще осталось заказать кирпич.

На всякий случай первую встречу Широков решил проконтролировать. Он сидел в студии в наушниках, перед ним был пульт, крутились катушки магнитофонов.

- Раз, два, три, проверка аппаратуры, - сказал он в микрофон. Как слышишь меня? Прием.