Роль идей и «сценарий» возникновения сознания

Ведь сознание, как мне представляется, в первую очередь предназначено для расшифровки и передачи смыслов (идей), то есть тех единиц информации, в которых она, эта информация, заключена в наиболее концентрированном виде. Но, как мы уже знаем, аналогом информации в ее концентрированном виде, конечно же, вполне может быть информация, обладающая новизной в форме идеи. А чем «концентрирование» информация, чем она «более» нова, тем более она ценна. Но при этом, эту информацию труднее выразить. Именно для этого в ходе эволюции нашего мышления была востребована новая вполне осознаваемая форма выражения смысла спонтанно рождаемой идеи. И даже не столько форма, сколько определенная методология (последовательность) выражения ее смысла.

Так что совсем не исключено, что побудительным мотивом к появлению у человекоподобного существа способности генерировать новые идеи, идеи, содержащие в себе смыслы в их концентрированном виде, явилось то, что в какое-то доисторическое время (приблизительно 100-30 тыс. лет назад) в сообществах человекоподобных существ стала появляться Необходимость в генерировании и передачи смыслов, обладающих б

ольшей емкостью, чем это происходило ранее посредством одного лишь логического мышления. Именно возникновение способности иррационально мыслить (генерировать идеи), как мне представляется (можно сказать, «в одночасье»), подтолкнуло человекоподобное существо к обретению и языка, и сознания – как дешифраторов и интерпретаторов этой иррациональности.

Кстати сказать, в данном случае у нас не было необходимости развивать собственное мышление путем «гонки вооружений», то есть путем разгадывания мыслей и намерений людей нашего ближайшего окружения (Хэмпфри Н.)¹². Сама Природа облегчила нашу задачу тем, что предоставила нам возможность разгадывать те (концентрированные) смыслы, которые рождались в нашем собственном (бессознательном) уме в спонтанном акте возникновения смысла идей. Раскрывая смыслы этих идей, мы не гадали о том, что думают наши ближние, а вступали в диалог с самими собой, а вернее, с собственным бессознательным. А этот диалог, как мы знаем из своего опыта, способен приводить к рождению все новых и новых идей. И это помимо того, на что наталкивало нас общение с нашим окружением.

В. Второе замечание касается как логики возникновения Необходимости

в сознания, так и тех факторов, которые ему (возникновению) сопутствуют, и из анализа которых вытекает то, в каком виде может быть проявлено сознание. Рассмотрим это замечание по пунктам. Причем, условием рассмотрения – в пунктах 2-5 – будет то, что у нас еще нет способности говорить (речи), то есть наименовывать как сами вещи (существительные), так и те действия (глаголы), которые мы с ними производим.

1. Начнем с того, что рассмотрение вопроса, что такое сознание, должно исходить, в первую очередь, из того, для чего оно нам необходимо в нашей хотя бы повседневной деятельности. Во вторую очередь мы должны исходить из знания того, что сознание самым непосредственным образом связано с нейронной деятельностью нашего мозга, то есть оно связано как с мышлением, так и с нашим чувствованием. (Оговорим сразу: сознание не есть ни мышление, ни чувствование – но оно каким-то, пока непонятным нам образом, с ними связано).

2. Но что такое нейронная деятельность, и каким образом она себя проявляет? Эта деятельность заключается в соединении нейронов посредством электрохимического (нейробиологического) взаимодействия между ними. Причем это взаимодействие может быть зарегистрировано только определенными приборами или посредством биохимического анализа процессов, происходящих в мозге.

3. Иначе говоря, мы абсолютно ничего не знаем о сути того, что происходит в материальных структурах нашего собственного мозга. Поскольку материальная деятельность нейронов мозга «молчалива»: она никоим образом не дает о себе что-либо знать ни через органы наших чувств, ни через наше сознание, ни каким-либо внешним проявлением. Ведь мы никогда не видим, не слышим, не ощущаем того, что происходит в нашем мозге, мы не замечаем ни «шевеления» самих нейронов, ни того, как они между собой взаимодействуют.

4. Отсюда мы можем сделать для себя один существенный вывод: материальная деятельность нейронов нашего мозга,

– во-первых, скажем так, «беззвучна», поскольку, как мы уже заявили, она не находит своего отражения в деятельности наших же органов чувств, за исключением одного единственного случая: когда инсайтное явление идеи из бессознательного в наше сознание сопровождается «эскортом» выше нами приведенных интеллектуальных ощущений: удовольствия, удивления и уверенности в истинности, надежности и единственности внове явленного смысла.

– а во-вторых, она бессознательна, поскольку она нами не осознаваема: да и нет еще сознания как такового.

5. Вот здесь-то как раз и возникает Необходимость в том, что непосредственно,

– во-первых, «озвучивало» бы эту «беззвучную» материальную деятельность мозга,