Роль морских сил в мировой истории

Из-за ряда неудач атака в гавани Прая не дала того решающего результата, которого заслуживала. Коммодор Джонстон снялся с якоря и последовал за Сюффреном, но, столкнувшись с решительным поведением французов, он посчитал, что его эскадра не была достаточно сильной для атаки. Он опасался потерять время в погоне под ветер от своего порта. Джонстон сумел, однако, отбить ост-индский корабль, который увлекал с собой Artesien. Сюффрен продолжил путь и 21 июня бросил якорь у мыса Доброй Надежды в бухте Симона (ныне Саймонстаун) Капской колонии. Джонстон прибыл туда вслед за Сюффреном через две недели, но, узнав от передового корабля, что французские войска уже высадились, отказался от операции против колонии, совершил успешные атаки на пять кораблей из Голландской Индии в бухте Салданья (в 150 километрах к северо-северо-западу от мыса Доброй Надежды. – Ред.),

что в незначительной степени компенсировало неудачу военной операции. Затем он вернулся в Англию, отправив один линейный корабль к Хьюджесу в Индию.

Обеспечив безопасность Капской колонии, Сюффрен отбыл к Иль-де-Франсу, прибыв туда 25 октября 1781 года. Граф д'Орв, как старший, принял здесь командование объединенной эскадрой. По завершении необходимых ремонтных работ эскадра 17 декабря отправилась в Индию. 22 января 1782 года французами был захвачен английский 50-пушечный корабль Hannibal. 9 февраля граф д'Орв умер, и Сюффрен стал главнокомандующим в чине коммодора. Через несколько дней показалась земля к северу от Мадраса, но из-за встречных ветров город не был виден до 15 февраля. Были обнаружены 9 больших военных кораблей, стоявших на якоре под защитой орудий фортов. Это была эскадра Хьюджеса, которая, в отличие от эскадры Джонстона, была построена в боевой порядок[162]

.

Здесь, в месте встречи этих двух неустрашимых воинов, каждый из которых представлял характерные особенности своей нации: один – упрямую решимость и морское искусство англичан, другой – горячность и тактическую науку французов, слишком долго подавлявшуюся и искажавшуюся ложными принципами, – уместно дать точные сведения о соотношении их сил. Французская эскадра располагала 3 74-пушечными, 7 64-пушечными и двумя 50-пушечными кораблями, одним из которых был недавно захваченный английский Hannibal. Этим силам Хьюджес противопоставил два 74-пушечных, один 70-пушечный, один 68-пушечный, 4 64-пушечных и один 50-пушечный корабль. Соотношение сил, следовательно, составляло 12 кораблей к 9, решительно не в пользу англичан. И вероятно, преимущество в огневой мощи отдельных кораблей одного класса тоже было не в их пользу.

Следует напомнить, что во время своего прибытия Сюффрен не нашел ни одного дружественного порта или рейда, ни одной базы снабжения или верфей. К 1779 году все французские опорные пункты пали, а быстрый переход француза с целью спасения Капской колонии не оставил ему времени для предотвращения захвата голландских владений в Индии. Бесценная бухта Тринкомали на Цейлоне была захвачена англичанами всего лишь за месяц до того, как Сюффрен обнаружил английскую эскадру в Мадрасе. Но, если ему, таким образом, предстояло все приобрести, Хьюджес сталкивался с угрозой столько же потерять. Сюффрен во время первой встречи располагал превосходством в численности кораблей и возможностью атаковать с сопутствующим преимуществом выбора инициативы. Хьюджесу выпала доля беспокоиться в связи с обороной в численном меньшинстве и неопределенностью того, в каком месте будет нанесен удар.

Все еще сохраняла силу истина, хотя и не в столь абсолютном значении, как тридцать лет назад, что господство в Индии зависело от преобладания в морях. Прошедшие годы значительно усилили там власть Англии и, соответственно, ослабили власть Франции. Поэтому Сюффрен нуждался в разгроме противника больше, чем его предшественники – д'Аше и другие. Между тем Хьюджес имел более мощную опору в английских владениях и поэтому чувствовал несколько меньшую ответственность, чем адмиралы, бывшие здесь до него.

Тем не менее море оставалось весьма важным фактором в предстоящей борьбе, и для надлежащего контроля над ним требовалось вывести из строя вражеский флот максимально возможно, а также обеспечить себе безопасную (в разумных пределах) базу. Для последней цели Тринкомали, хотя и расположенная в местности с нездоровым климатом, была наилучшей гаванью на восточном побережье острова Цейлон, но она недостаточно долго находилась в руках англичан, чтобы получить здесь хорошее снабжение. Поэтому Хьюджес, по необходимости, ушел в Мадрас для ремонта после боя и был вынужден оставить Тринкомали существовать за счет собственных ресурсов до того, как он снова сможет выйти в море. С другой стороны, Сюффрен был лишен услуг всех портов, в то время как естественные преимущества Тринкомали делали овладение ею важнейшей целью. И Хьюджес понимал это.