Роман. Разрываемые

Мне придется расстаться с ней.

Две. Всего две.

Две недели было у нас полтора года назад. Две встречи в мотеле сейчас.

Я еле пришел в себя тогда. Смогу ли теперь? Я не был уверен.

Но теперь речь шла не только обо мне. Не только о том, чего хотим мы. Речь шла о маленьком ребенке. Совсем малыше, который мог лишиться матери.

Я был уверен, что он приведет все свои угрозы в исполнение. Конечно, против нашей семьи он бы побоялся пойти. Но он запросто мог вершить судьбу в своей семье. Я имел в виду в семье только на бумаге. Потому что фактически это была никакая не семья.

Почувствовав, как желчь подбирается к горлу, в последний момент я успел подбежать к кусту, перед тем как мой желудок начал опустошаться.

Грохот проезжающего мимо грузовика заставил меня вздрогнуть. Я не знал как долго стоял здесь, но наконец взял себя в руки и вернулся в машину. Я не мог поехать домой. Мне нужно было уединение. Мне и раньше с трудом удавалось скрывать все то, что было у меня на душе, что разрывало меня изнутри, а сейчас это было бы еще сложнее. Приняв решение пока побыть в квартире сестры, я на автомате направил машину к ее дому. Сердце сжимала тоска от осознания, что я был бессилен защитить свою женщину.

Если бы я предпринял еще одну попытку увидеться с ней, тогда он точно забрал бы у Евы сына. Я был уверен, что у него в руках имелись все ресурсы сделать это. Причем именно официально. Для него люди были расходным материалом. Даже его собственный ребенок. Он пошел бы на все ради достижения своей цели.

Это уже не просто выяснение отношений на кулаках. Против официального судебного постановления я был бессилен. И даже мой отец и его парни не смогли бы ничего предпринять против закона. А по закону у этого монстра были все права на Ноя. У Евы же могло больше и не быть.

Я не мог допустить, чтобы она была разлучена с сыном. Не хотел такого для маленького ребенка. Ребенка Евы! Теперь, когда речь шла не только о наших чувствах, мне нужно было задвинуть свои желания на второй план. Пока я не придумаю, как повлиять на ситуацию, я должен был отступить. Ребенок не должен был пострадать от действий взрослых.

Теперь мне придется отложить разговор с отцом, пока я не найду лазейку. Возможно Илья нароет что-то, что могло бы мне помочь. Если быть честным с самим собой, в глубине души, я осознавал, что Илья уже хорошо поработал, действительно собрал всю информацию на него. И не найдет ничего больше хоть как-то компрометирующего его. В этом деле Илья был хорош. Мне просто отчаянно хотелось верить, что случится чудо, и он вдруг неожиданно откопает что-то такое, что навсегда лишит мужа Евы связей и возможностей.

Кроме того, я был твердо уверен, что если бы рассказал обо всем отцу, он стал бы действовать жестко и импульсивно. И от этого могли бы пострадать люди, которые нам обоим дороги. В мясорубку, которая бы закрутилась, могли бы попасть многие.

Невольно я вспомнил события, которые разворачивались полтора года назад, одновременно с тем, как в мою жизнь вошла Ева. Отец был готов обрушить ад на того, кто похитил сестру. Было чудом, что пуля, вылетевшая из пистолета при схватке отца с Марком, не нанесла серьезных ранений ни одному из них. Марк был ранен в плечо, а ведь все могло закончиться фатально.

К тому же, что именно я бы сказал ему сейчас? Папа, ты не мог бы помахать пистолетом перед лицом твоего долгожданного инвестора, чтобы он отпустил свою жену, потому что она на самом деле моя?

Каково было бы его разочарование?

Если быть совсем откровенным, мне уже было все равно на то, что он разочаровался бы во мне. И плевать, что я выглядел бы жалко. Если бы это помогло вернуть Еву, я бы сделал это. Но это не поможет. Физической силой ничего не добиться. И я не представлял, что можно было предпринять еще. Как бороться с тем, с кем у меня изначально были неравные возможности?

«Я смотрел в эти лица и не мог им простить,

Того что у них нет тебя и они могут жить…»

На этот раз я не стал выключать радио. Сделав погромче, надавил сильнее на газ.

Я слонялся по квартире сестры уже несколько часов. От стенки к стенке. Как загнанный зверь, размышляя о том, что бы я мог предпринять? Что мне еще оставалось? Разве что похитить Еву и Ноя, как Марк когда-то Софию. И хотя мне это было несвойственно, я мог бы, мог. Но я знал, что это не закончится хорошо. Это утопия.

А может, и правда попросить «Беркутов» выкрасть Ноя и уехать отсюда? Куда-нибудь далеко… в Уругвай… куда угодно. На Кубу, например, где у Кубинца большая семья. Они наверняка помогли бы нам спрятаться.

Нет! Скрываться — это не вариант!

Как бы я ни старался, какие варианты не прикидывал, вывод был один. И он был неутешителен. Не было ничего, что я мог бы сделать, не создав при этом для Евы угрозы разлуки с сыном и не подвергнув мою собственную семью опасности. Но я не перестану пытаться.

Мне потребовалось несколько часов, чтобы собраться духом и набрать ее номер.