Роман с Постскриптумом

Когда я смотрела на их дома, возникало ощущение чего-то быстро-быстро собранного, наскоро сделанного. Домики Нуф-Нуфа. В этом есть своя логика. Американцы часто меняют свои дома. Вырос уровень доходов — переезжаешь в другой дом. Карьера развивается стремительно и успешно? Значит, тебя ждет еще более шикарный особняк. Для них переезды — дело естественное. Они легко переносят из квартиры в квартиру, из дома в дом свой мир в фотографиях и первым делом в новом доме расставляют семейные фото. Фотографии — подлинная визитная карточка американца, которую он носит в своем бумажнике. Посмотрите, какой я и какая у меня классная американская семья: вот жена, а вот я с любимой кошкой или с собачкой. Американец тут же готов предъявить тебе, малознакомому человеку, свою личную жизнь, так сказать, личное дело.

И хотя они очень развернуты к внешнему миру и всегда стремятся позиционировать себя как люди открытые, любезные, без проблем, стремящиеся осчастливить всех вокруг, это, конечно, не так. У всех есть невидимые миру слезы и невидимые миру переживания, но в США их не считают нужным демонстрировать. Западный мир не любит демонстрировать свою слабость. И Голливуд для них — это не только кино, но и руководство к жизни: какие вещи надо носить, как надо стричься, какие должны быть семейные отношения, как круто служить в армии. К тому же в своих фильмах они часто показывают и то, какие у них проблемы — жестокость в семьях, насилие, через которое проходят, — смотрите их кино, они там похожи на самих себя.

Президент-саксофонист

О Билле Клинтоне слышали все. В романе Айрис Мердок «Черный принц» я прочитала забавное суждение автора о Гамлете. Мердок устами главного героя, влюбленного в это произведение Шекспира, патетично утверждает: «Гамлета знают все! Скотоводы Аргентины, лесорубы Австралии, землепашцы Индии, норвежские матросы, даже американцы — одним словом, все, все самые темные и дикие представители рода человеческого хоть раз слышали о Гамлете».

Точно так же я смело могу утверждать, что Клинтона знают все. Билл Клинтон был сорок вторым президентом США, но, судя по тому, столько о нем написано статей, снято фильмов и издано книг, — он, наверное, самый знаменитый.

То было время, когда мы открывали для себя Америку, а Америка открывала нас. Как ни странно, но тогда эмоции, вызванные исчезновением «железного занавеса», во многом перекрывали реальную политику. Казалось — мы просто два народа, которые по недоразумению оказались по разные стороны геополитических баррикад. За несколько лет Алексей, который тогда работал заместителем главного редактора газеты «Московские новости», раз пять или шесть побывал в США, и не только в Нью-Йорке и Вашингтоне. Он читал лекции в Северной Каролине и Арканзасе, выступал на крупных конференциях в Колорадо и Техасе. В некоторые поездки мы ездили вместе. Но в тот раз он поехал без меня.

Это был, кажется, май 1994 года. Наш давний знакомый Джефф Тримбл, который долго возглавлял московское бюро журнала «Ю Эс Ньюс энд Уорлд Рипорт», а затем, вернувшись в США, вошел в руководство журнала, встретив Алексея в Вашингтоне, сказал ему, что может пригласить в Белый дом, когда в Овальном кабинете происходит еженедельное радиообращение Билла Клинтона к нации. Организовывать это вызвался советник Клинтона, известный американский журналист Дэвид Герген, с которым Алексей познакомился ранее в одной из своих американских поездок. При Клинтоне была такая практика — президент выступал по радио прямо из своего кабинета, где собиралась небольшая аудитория из родственников и знакомых сотрудников его администрации. Так сказать, «все свои». А затем можно было недолго пообщаться с президентом.

Терактов тогда почти не было. Перед входом в Белый дом не было, как сейчас, массивных бетонных блоков — чтобы вдруг не прорвался грузовик со взрывчаткой. И «секьюрити» не была столь придирчивой, как сейчас. Ни ботинки, ни пояс с посетителей никто не снимал. Даже когда через несколько месяцев все через того же Дэвида Гергена я и Даша захотели также побывать в Белом доме, нас тоже особенно не досматривали. Выдали пластиковые пропуска «Visitоr[6] на прищепке, и мы прошли в самое сердце Америки на экскурсию.

Но вернемся к встрече Алексея с Клинтоном. В те дни у Клинтона на плечах тяжелым грузом висела проблема посылки войск на Гаити, не говоря уже о югославском кризисе. Ситуация на Гаити требовала быстрых действий. Там в очередной раз было полное безвластие, население терроризировали банды, страна была на грани войны всех против всех, а к берегам Флориды уже начинали приставать кое-как сколоченные плоты с гаитянскими беженцами. Американцам совсем не хотелось видеть этих беженцев на своей территории. Раздумывая, послать ли туда войска, Клинтон решал две проблемы: навести минимальный порядок на Гаити и уберечь Америку от новой волны нежелательных иммигрантов.