Роман с разведкой. Интернет-расследование

Лиенц оказался совсем крохотным городком. Уже через пару минут «виллис» Демьянова остановился возле указанного комендантом двухэтажного дома в тирольском стиле. Это была небольшая гостиница. Неприятным сюрпризом оказалось то, что перед входом дежурили двое французских солдат. Дежурили, правда, своеобразно. Приставив карабины к стене, они обеими руками держали огромные кружки с пивом и энергично прихлёбывали из них. Напротив, у входа в соседний отель, за столиками кафе расположился с десяток местных жителей. Они явно испытывали стойкость французов к пенному и каждый глоток поддерживали приветственными кликами. Увидев перед собой офицера да ещё в какой-то диковинной форме, солдаты попытались изобразить кружками нечто вроде исполнения команды «на караул!», но Демьянов милостиво махнул им рукой, разрешая продолжать. Австрийцы в кафе напротив, разглядев в сгущающейся темноте «виллис» с красной звездой на борту и спрыгнувшего с него советского офицера, стали поспешно расходиться. Ни в одном из окон гостиницы, перед которой стоял Демьянов, не было света. Он толкнул дверь и вошёл.

Наступила ночь, а в холле, где оказался Демьянов, почему-то была полная темнота. Он негромко позвал портье, но тот не откликнулся. Зато в лицо Демьянову ударил луч света от ручного фонарика. Голос из темноты спросил его по-французски:

— Кто вы? Что вам здесь надо?

Французский Демьянова сильно хромал, и он решил играть в открытую, произнеся по-русски:

— Я ищу Владимира Кирилловича Романова.

— Вы русский?

И тут же в холле вспыхнула люстра. В двух метрах от Демьянова спиной к стойке портье и с пистолетом в руках стоял Дмитрий Львович Сенявин. У него вырвалось:

— Это вы, Александр?

Рука с пистолетом опустилась.

— Да, я. Здравствуйте, Дмитрий Львович. У меня срочное дело к великому князю. Я хочу помочь ему перейти границу.

— Его здесь нет. Будет только утром. Если что-то срочное, я передам.

Демьянов не поверил Сенявину. Но что было делать? Он прибег к последнему средству:

— Борис Александрович Садовской просил вам передать несколько своих стихотворений.

И достав из нагрудного кармана стихи Садовского, протянул их Сенявину. Тот, не выпуская пистолета из правой руки, взял их левой. Разложив бумаги на стойке портье, он бегло просмотрел листочки, бросая на Демьянова короткие взгляды.

— Хорошо, приходите завтра в восемь утра.

— Дмитрий Львович, у нас очень мало времени. Владимиру Кирилловичу угрожает страшная опасность. Я, рискуя всем, добрался сюда, чтобы помочь. Могу организовать переход границы.

— Я понимаю, но до утра все равно придется ждать. А сейчас вам лучше уйти.

Демьянову не оставалось ничего другого, как удалиться. Он приказал шофёру ехать в гостиницу на въезде в город и передать остальным, чтобы как можно быстрее явились в центр, но из машины не выходили и не демаскировали себя, а в восемь утра подъехали к перекрестку в пятидесяти шагах от того места, где ему предстояло провести ночь, и ждать команды. Демьянов пересёк улицу и зашел в отель, расположенный напротив того, где его встретили так негостеприимно. Он сказал портье, что до утра расположится за столиком у окна в холле. С опаской посмотрев на русского офицера, так хорошо говорившего по-немецки, он только пожал плечами в знак согласия.

Владимир Кириллович и Жеребков покинули гостиницу еще днём, через никем не охраняемый черный вход, ведущий на соседнюю улицу, сели в стоявший здесь автомобиль великого князя, и, проехав пару километров по дороге в сторону швейцарской границы, остановились на ночь в придорожном отеле. На этом манёвре настоял Жеребков.

— Большевики отсюда не более чем в ста километрах. Береженого Бог бережет.

Сенявина они предупредили, что позвонят в семь утра. В изнуряющем ожидании звонка Дмитрий Львович так и просидел на месте портье до назначенного времени. Опять таки по настоянию Жеребкова, пришедшего в отель первым, французы ещё накануне приказали всему персоналу гостиницы разойтись по домам вплоть до особого распоряжения. Только потом к нему подъехал Владимир Кириллович, чтобы вскоре тайно его покинуть. В пустом и старом здании изредка что-то шелестело и поскрипывало. Сенявин обмирал и хватался за пистолет, но света до самого восхода солнца больше не включал. Телефон зазвонил ровно в семь.

Не дослушав приветствия Жеребкова, Сенявин, забыв, что он здесь один, зачем-то зашептал в трубку, прикрывая её рукой:

— Юрий Сергеевич, поздно вечером у меня был гость в форме красного офицера. Это тот человек, что встречал меня в Москве и водил к Садовскому. Он называл себя Александром. Так вот, он передал мне несколько стихотворений Садовского. Мы с Садовским договорились, что если от него придёт связной, а он не будет ему доверять, то среди стихов будет одно, оговоренное нами стихотворение. Как пароль, означающий, что связник — человек НКВД.

— Французы вас ещё охраняют?

— Да, если это можно так назвать.

— Немедленно уходите оттуда через чёрный вход. Внимательно смотрите, нет ли за вами слежки.

И назвал гостиницу, где они будут ждать его ровно полчаса.