Роман в утешение. Книга первая

Постель была уже приготовлена, и я с ног до головы закуталась в теплое одеяло, стараясь превозмочь вернувшийся озноб. Марина принесла мне какой-то чай от простуды, и я выпила его, едва понимая вкус. Потом Роман отпустил горничную, ехидно поздравив ее на прощанье с Новым годом, на что та так укоризненно вздернула подбородок, что и без слов было понятно, что у нее просто не было возможности отметить праздник так, как подобает.

Неодобрительно покачивая головой от темпераментной самбы, выбиваемой моими зубами, он разделся и нырнул ко мне. Я никогда раньше не представляла, что мужское тело может быть такой чудесной, такой горячей грелкой. Обвившись вокруг любовника так, что меня вполне можно было принять за удава солидных размеров, я уткнулась замерзшим носом ему в шею и услышала сокрушительное:

– Если бы ты вела себя так каждый вечер, настолько бы мне было приятнее жить!

В ответ на эту ахинею мне захотелось сказать ему адекватную гадость, но из-за не слушающихся челюстей нечего было и пытаться выговорить что-либо длиннее двух слов.

Но постепенно дрожь прекратилась, и я уснула, периодически ощущая на своем теле нежно-успокаивающие движения горячих рук.

Открыв глаза утром, я первым делом увидела вопросительные глаза любовника и почувствовала его ищущие руки на своей груди.

– Как ты себя чувствуешь?

Отдаваясь своему никогда не остывающему желанию его наказать, я прохрипела:

– Плохо!

Роман измученно прикрыл глаза, но руки убрал. Встал, оделся и молча вышел, даже не взглянув на меня. Я добивалась именно такого результата, но, как ни странно, почувствовала себя не удовлетворенной, а наказанной. Сердито пофыркав, решила встать, не проводить же весь день в кровати, тем более, что сегодня всё-таки праздник.

Но подняться я не успела. Двери отворились и Роман вкатил тележку с деликатесами. Заметив мою попытку встать, испуганно приказал мне лежать, явно принимая меня за немощного инвалида. Почему-то от его заботы у меня на глазах навернулись слезы.

Может быть, потому, что Георгий хотя и заботился обо мне, но так снисходительно, будто делал мне огромное одолжение, а для Романа это было потребностью. Он по-настоящему мной дорожил. Только вот надолго ли?

Усадив меня поудобнее, любовник принялся кормить меня собственноручно, хотя я и попыталась воспротивиться. Но ему эта невинная процедура доставляла такую радость, что я смирилась. Кто его знает, может быть в детстве он очень хотел поиграть в дочки-матери, а ему этого не разрешали? И теперь он во мне видит большую куклу, с которой можно делать всё, что хочется?

И хотя эта мысль мне настроения не подняла, я всё-таки с удовольствием съела почти всё, что он принес. Выкатив тележку за дверь, Роман вернулся и достал из кармана небольшую круглую коробочку, обтянутую золотистым сафьяном.

Я напряглась, не желая принимать от него очередной подарок, но он поцеловал меня в щеку и путано поздравил с Новым годом, причем в его речи было гораздо больше местоимения «мы», чем «я», отчего я всё-таки растрогалась и открыла коробочку.

Там сияло кольцо с огромным искристым камнем. Я ничего не понимала в драгоценных камнях, но даже и до меня дошло, что это совершенно уникальный бриллиант. Побледнев, попыталась было отказаться, но Роман достал перстень из коробочки, и, подняв мою правую руку, надел его на безымянный палец, на котором обычно носят обручальные кольца.

После этого символического жеста нежно поцеловал мою ладонь, почему-то поблагодарил, хотя благодарить его положено было мне, и вышел, меланхолично шмыгая носом.

Следом за ним зашла Марина в симпатичном костюмчике из тонкого трикотажа того темно-розового цвета, который некоторые называют цветом взбесившейся лососины. Посмотрев на мою руку с кольцом, восхищенно присвистнула.

– Вот это да! Такую красоту редко увидишь! Недаром Роман гонял своего ювелира в Париж. Как я понимаю, за этим кольцом.

Тут уже я обескураженно захлопала глазами. Ну и ну! И что это может значить? В его большую любовь я совершенно не верила. Во всяком случае, подслушанная мной беседа разрушила все мои иллюзии. И тут в мою голову пришла примитивнейшая разгадка: вложение денег в драгоценности – один из лучших способов сохранения капиталов.

Вот так примитивно-прагматически и разрешился столь интригующий вопрос.

Продолжавшая вместе со мной любоваться сиянием бриллианта Марина скованно произнесла:

– Может быть, вам неприятно упоминание о ваших предшественницах, но я всё-таки скажу: никому из них он подарки не дарил, тем более такие. Просто давал деньги и говорил, что они могут покупать всё, что хотят. Вы первая, из-за кого он так нервничает.

Мне припомнилось, что подарки женщине мужчина делает в том случае, когда хочет понравиться своей избраннице, но это явно не мой случай. Роман, как хороший психолог, прекрасно понимает, что, уходя, я все его подарки оставлю, поэтому ничего не потеряет, даже завалив меня драгоценностями с ног до головы.