Роман века

Его идиотский оптимизм меня неимоверно раздражал, перечень обязанностей до сих пор казался не полным. Мои страхи окрепли при мысли, что в любую минуту может примчаться муж, раздастся дикое рычание на лестнице, последует выламывание дверей пана Паляновского, после чего жертва обмана увидит нас обеих, набросится, естественно, на меня, потому что я больше похожа на Басеньку, чем она сама на себя, сорвет с моей головы парик, и все представление полетит ко чертовой матери. Я не понимала, как это может их не волновать, и в этот момент осознала нечто страшное. Я не имела никакого понятия о том, как выглядит мой муж!

То что последовало после сообщения о моем открытии превзошло все. Басенька и ее почитатель страшно переполошились. Действительно, я же могла встретить его где угодно, перед домом, и даже здесь, на лестнице, надо было иметь о нем хоть какое-то представление! Они пытались его описать, описание меня не удовлетворило, я требовала фотографии. Басенька обыскала обе сумочки, свою и мою, забыв о том, которая теперь ее, нашла снимок его брата, который попыталась мне подсунуть, утверждая, что они очень похожи, в конце концов набросилась на любовника, требуя проверить в каких-то оставленных у него документах. Оглушенный ситуацией пан Паляновский бросился к секретеру, обалдев окончательно я смотрела, как они роются в ящике и наконец, из каких-то бумаг достают снимок мужчины. Какая удивительная галиматья - снимок мужа у любовника жены, у жены - снимок шурина... Эта большая любовь должно быть сильно отразилась на их мозгах!

Счастья увидеть Басеньку в шляпе своей тетушки, я не испытала. Когда я покидала этот вертеп, она сидела на диване, завернутая в купальный халат любовника, курила сигарету и с обреченно смотрела на меня. Все представление длилось не более получаса, был шанс, что мужа на лестнице я не встречу.

Момент облегчения наступил когда я садилась в машину. Близость руля всегда действовала на меня успокаивающе. Я немного подождала, чтобы дать шанс телохранителям, включила зажигание и медленно поехала в чудесном новом вольво. Все, я перестала быть собой и превратилась в Басеньку, Басеньку Мачеяк.

Осознание того, что я натворила, проснулось по дороге. Когда я наконец нашла нужное место о определила, что дом стоит на улице Загонов, волосы под париком стояли дыбом, внизу ощущалось неприятное щекотание. Это абсолютно точно отражало принятые на себя обязательства, раньше я проектировала загоны для телят... Следы стоянки автомобиля я увидела сразу, припарковалась, вышла из машины и посмотрела на освещенные окна. Где-то там, внутри невинно выглядевшего здания, находилось это ужасное чудовище, этот страшный монстр, вурдалак, которому я отдалась на заклание... Муж!

Я несмело направилась к дверям. Когда я звенела в замке чужим ключом, руки мои тряслись. Я не подготовилась к встрече с вурдалаком, воображение представляло мне обрывки разных вариантов первого контакта, ни один мне не нравился, ни на один из них я не могла решиться. Открыв двери, я вскочила внутрь, закрыла их за собой и оперлась о косяк, ноги подо мной подгибались. Не от того, что мысленно я увидела его, стоящего передо мною с диким взором и топором в руках, а потому, что меня вдруг посетила мысль о главном, основном упущении. Я не знала, как зовут мужа.

Что я подумала о Басеньке и пане Паляновском, лучше не уточнять. Во всяком случае, мне удалось не произнести этого вслух. Холл передо мной был пуст, чудовище пребывало в отдаленных районах квартиры. Я неподвижно застыла, опершись о двери, ошеломленная ударом, и пыталась побороть слабость в ногах, до тех пор, пока из дома не донесся какой-то звук. Тотчас ко мне вернулись силы, я развернулась, захлопнула за собой двери и сбежала.

Естественно, не насовсем. В роль Басеньки я воплотилась окончательно и бесповоротно, рано или поздно надо было вернуться. Но сначала следовало прийти в себя, собраться духом, поразмыслить над чудовищной ситуацией и найти решение. Война или не война, обижена я или нет, но не могу же я никак не обращаться к этому человеку! В конце концов это мой муж, и я с ним на "ты"...

Вечер был весенне-зимним, холодным и влажным. В оранжевой с фиолетовым одежде Басеньки я блуждала по скверику как потерявшаяся овца, безуспешно стараясь думать. Единственное, что приходило в голову - на этот раз я свихнулась окончательно и, скорее всего, всю жизнь буду питать неприязнь ко всем романам и амурам мира.

В пятнадцать минут десятого я решила вернуться. Правда, ни одна продуктивная мысль меня так и не посетила, зато замерзла я до полусмерти. Паника постепенно уступила место раздражению, ожидающее дома чудовище казалось все менее опасным.