Романов #14

Красноярск, резиденция княжеской семьи. Князь Романов Дмитрий Алексеевич.

Я вышел на крыльцо и посмотрел в сторону забора, у которого собралась толпа журналистов. Охрана не предпринимала никаких действий в отношении работников микрофона и камеры, но все могло и измениться, стоит нам открыть ворота.

Несколько секунд потребовалось, чтобы кто-то в этой толпе меня заметил. И тут же журналисты буквально взорвались криками и просьбами ответить на пару вопросов. Что интересно, среди эмблем я заметил несколько иностранных каналов. Не ожидал я, что новости так быстро разлетятся, что царская канцелярия успеет получить заявки на аккредитацию, да еще и обработать их вовремя.

Да уж, Игорь Михайлович не затягивает с решениями. Правильное освещение состоявшейся операции — это огромный рывок для Русского царства на международной арене. Кто еще на Земле может похвастаться, что способен на такие пересадки? На создание универсальных органов?

— Прикажете разогнать их, Дмитрий Алексеевич? — спросил стоящий рядом со мной охранник.

При этом он перевесил винтовку со спины на грудь и демонстративно громко лязгнул затвором. Вот, что значит, профессионал своего дела — у меня бы никогда так не получилось. Мне проще дать прикладом кому-то в морду, чем пугать металлическим грохотом оружия.

— Не нужно, Петр, — приподняв ладонь, я опустил ее на ствол винтовки. — Я к ним выйду.

И я сошел по крыльцу — как положено благородному человеку, без спешки и торопливости. Это не я мчусь сообщить всему свету, какую операцию провел Булат Дамирович, это князь Романов снисходит к страждущим ответить на их вопросы.

Охрана у ворот подобралась, стоило мне приблизиться. Я остановился перед створками, глядя поверх голов стоящих за ними журналистов. Те, поняв, что кричать мне в лицо совсем уж неприлично, молча ожидали, что я стану делать.

Камеры-то писали с момента, когда меня заметили на крыльце.

— Господа, — заговорил я. — Прошу не нарушать общественный порядок в моем городе, и отступить с проезжей части — вы блокируете движение. Это во-первых. А во-вторых, я жду вас сегодня в девятнадцать часов в ратуше Красноярска, в главном зале которой дам большую пресс-конференцию для тех, кто захочет задать вопросы. А сейчас — до свидания.

Спешить мне было некуда. Явятся в назначенное время, как миленькие. Им нужна сенсация. Им — не мне.

Булат Дамирович уже сидит над записью операции и составляет статью в медицинский журнал. Хирург пока еще не определился, куда именно отправит свою работу, однако в том, что его описание процесса произведет настоящий фурор, мы оба не сомневаемся.

Принять же журналистов, которые явились без моего одобрения? Я князь, простолюдины не могут требовать от меня ничего, что не касается моих прямых обязанностей. А раздача интервью в них не входит.

Вернувшись в дом, я еще несколько минут видел через линзы, что народ не спешит расходиться. Впрочем, стоило мне приказать готовить машину, как охрана отогнала от территории особняка посторонних. Без насилия и угроз, конечно же.

Повторно выходить на улицу я не стал, воспользовался подземным гаражом.

— В ратушу, Виталя, — распорядился я, заняв место на заднем сидении.

— Как прикажете, князь, — отозвался Слуга.

«Монстр» зарычал двигателем, звук отразился от стен гаража, и внедорожник тронулся с места.

До семи вечера еще было порядочно времени, а у меня назначены встречи с боярами и руководителями предприятий Красноярского княжества. Так что до пресс-конференции будет, чем заняться.

Пока ехали, телефон в кармане завибрировал. Достав аппарат, я принял вызов.

— Князь Романов слушает, Игорь Михайлович, — сказал я в трубку.

Цесаревич не стал тратить время на вступление. И сразу же перешел к делу.

— Дмитрий Алексеевич, примите мои соболезнования, — произнес он. — Сегодня пришли результаты анализа ДНК погибших при взрыве бытового газа в столице. Результат однозначен: одна из жертв Юлия Александровна Романова.

Я несколько секунд молчал, и цесаревич понял эту паузу по-своему.

— Полагаю, проститься вы не захотите. Да и официально она погибла намного раньше. Ваш отец может забрать ее прах, если пожелает.

— Да, Игорь Михайлович, я передам отцу, — ответил я. — И спасибо за важные новости.

— Не за что, Дмитрий Алексеевич.

И он положил трубку. А я опустил руку с телефоном на колено и перевел взгляд на окно автомобиля.

Снаружи проносились городские улицы. Мелькали люди, машины, украшенные рекламными вывесками дома. Пару раз взгляд зацепился за наклеенные на автобусных остановках таблицы фонда «Сибирское здоровье» с номерами телефонов, по которым можно туда обратиться.

Кто мне была Юлия Александровна Романова? У нас не сложилось хороших отношений. Я давал ей шанс, неоднократно. И каждый раз она меня подводила, делая неверный, с моей точки зрения, выбор.

Алексей Александрович — другое дело. Отец искренне считал, что на путь властолюбия ее столкнули Милославские. Ему будет действительно больно узнать, что сестра, так часто избегавшая смерти, в этот раз попалась.