Романовы в дороге. Путешествия и поездки членов царской семьи по России и за границу

С древнейших времен обставленные с роскошью выезды служили для усиления блеска двора и демонстрации власти правителей. Они переезжали с места на место и всякий раз, досконально соблюдая церемониал, торжественно въезжали в новый город в окружении многолюдной придворной свиты. Можно выделить поездки с политическими целями, которые выглядели весьма помпезно и сопровождались немалыми затратами. Это справедливо для королевских и императорских коронаций, посещения сословно-представительских собраний, бракосочетаний членов правящего дома{837}. Для краткосрочных экскурсий выбирались расположенные в провинции дворцы и замки, нередко правители наведывались в гости к подданным-аристократам

{838}. Особой любовью пользовалась охота в окружении бесчисленных гостей. В XVIII в. среди монархов особую популярность завоевывают путешествия инкогнито, в ходе которых не требовалось жесткого соблюдения церемониала, а небольшой штат придворных в дороге не обходился дорого. Следует добавить, что официальные или строго регламентированные придворные путешествия во второй половине XVIII в. постепенно отходят на второй план, и поездки правителей Нового времени проходят без привычного придворного антуража, они менее строги в отношении соблюдения этикетных норм, приобретают черты деловых вояжей с политическими и дипломатическими целями.

В статье на примере трех монарших путешествий речь пойдет не о том, когда и где побывали их участники, но об отличительных чертах каждой из поездок. О том, чем кардинально различались маршруты и что было общим в вояжах разных европейских монархов. Прежде всего необходимо подчеркнуть, что во всех трех случаях речь пойдет о «формате», нетипичном для середины XVIII в. – о вояже супружеской четы. Притом такой пары, где жена играла не подчиненную роль и не была лишь сопровождающим лицом, но выступала равноправным спутником, иногда имела более высокий статус и потому часто оказывалась инициатором путешествия. Эта разница объясняется особенностями разного правового и социального положения супругов.

8 апреля 1766 г. герцог Альберт Саксонский (Саксен-Тешенский, 1738–1822) взял в жены эрцгерцогиню Марию Кристину Габсбург-Лотарингскую (1741–1798){839}. Принадлежность невесты к одному из старейших европейских правящих родов делало этот брак неравным. Четвертый из достигших совершеннолетия сыновей саксонского курфюрста Фридриха Августа II Веттина (1733–1763), избранного в 1734 г. на польский престол под именем Августа III, не располагал ни владениями, ни титулом и сам себя называл «бедным кадетом» («

le pauvre cadet»). Перед заключением этого брака, основанного на любви, жениху присвоили различные чины и ранги, чтобы он стал достоин руки австрийской эрцгерцогини. 24 декабря 1765 г. Мария Терезия «временно», до следующего Государственного собрания, на котором предстояло избрать надора (наместника) Венгерского королевства, назначила на эту первейшую должность будущего зятя{840}

. Напомним, что страной с 1527 г. правили Габсбурги, но их резиденция находилась за пределами страны, посему главный представитель венгерских сословий, именовавшийся надором или палатином, заботился об исполнении государевых решений, выступая посредником между сословиями и монархом. В этом качестве герцог председательствовал в Венгерском королевском наместническом совете (высшем органе исполнительной власти, созданном в 1724 г.) и апелляционном суде, именовавшимся Септемвиральным судом или Судом семи{841}. Резиденцией внутри страны для молодой четы избрали Пресбургский замок. Жить им предстояло на доходы от подаренного им герцогства Тешенского в Силезии и имения Мадяровар в Венгерском королевства. Мария Кристина, Альберт и их потомство обладали наследственным правом на герцогский титул и герб: отныне Альберта называли герцогом Саксен-Тешенским{842}.