Романовы. Запретная любовь в мемуарах фрейлин

Часть третья

Запретная любовь

И в заключение — еще одна история, которую мне тоже поведали на родине баронессы Мейендорф.

Как-то я оказался в гостях в одном старинном тбилисском доме, хозяин которого, ему тогда исполнилось 93 года, подвел меня к окну и обратил внимание на подъезд старинного особняка, украшенного лепниной, сохранившей следы былого очарования.

Оказалось, тот дом раньше принадлежал семье Багратиони-Мухранских — княжеской фамилии, несколько столетий пребывавшей на грузинском престоле. Мало того, княгиня Леонида Багратиони-Мухранская, жившая там же, стала супругой великого князя Владимира Кирилловича, сына провозгласившего себя в 1924 году Императором Всероссийским великого князя Кирилла Владимировича.

Вообще, в Грузии мне довелось узнать множество захватывающих и почти невероятных историй, которым будет посвящена моя следующая книга.

А пока, в завершении этой, посвященной Дому Романовых, — судьба Княжны Императорской Крови Татьяны Константиновны, ради любви к князю Константину Багратиони-Мухранскому, подписавшей отречение от прав на престол.

Татьяна и Константин

Когда в Спасо-Вознесенском женском монастыре Иерусалима в 1979 году умерла настоятельница, мало кто знал, кем матушка Тамара была в своей земной жизни.

А была она правнучкой российского императора Николая Первого, дочерью великого князя Константина Романова и женой грузинского князя Константина Багратиони-Мухранского.

Собственно, встреча с Багратиони-Мухранским и перевернула всю ее размеренную жизнь при дворе императора Николая Второго…

С князем Константином Татьяна впервые встретилась зимой 1910 года в Осташеве — имении своего отца, великого князя Константина, приходившегося дядей императору Николаю Второму.

Корнет Кавалергардского полка Багратиони-Мухранский получил приглашение на вечерний чай. Во время которого молодые люди почувствовали, как им удивительно легко и интересно вместе. Княжну Императорской крови Татьяну веселили рассказы князя Константина, а тот не мог прийти в себя от очарования своей собеседницы.

Вскоре визиты грузинского князя в Осташево и Мраморный дворец в Петербурге, где жила семья Княжны Императорской крови, стали регулярными.

Поначалу родители Татьяны надеялись, что дружба дочери с представителем пусть и знатной, но все же не императорской фамилии, сама постепенно сойдет на нет.

Должен же корнет понять, что ни на что большее, чем совместные чаепитие и катание на лодке в загородном Павловске, он рассчитывать не может.

Самым обидным для великого князя стало известие о том, что посредником между влюбленными был его любимый сын Олег. Именно он первым рассказал князю Багратиони о том, что им увлечена Татьяна, и, услышав, что чувства взаимны, взялся быть их почтальоном и передавать письма.

Когда отцу стало известно, что дело дошло до немыслимого — поцелуев! — он решился поговорить с Татьяной. В конце разговора пригрозил, что если дочь выйдет замуж за грузинского князя, то ни о каком содержании из царской казны не может быть и речи.

Но перспектива лишиться денег Татьяну не испугала. И отношения с Багратиони продолжались.

В конце концов великий князь Константин Константинович решил поговорить с влюбленным грузином.

— Вам, молодой человек, должно быть известно, — сказал великий князь, — что род Романовых может сочетаться браком только с представителем равной фамилии.

Однако Багратиони-Мухранский отступать не собирался.

— Да будет вам известно, Ваше Высочество, — ответил молодой князь, — что род Багратиони ни чуть не ниже, чем род Романовых.

Подобная вольность не могла остаться безнаказанной.

Князь Константин Багратиони-Мухранский был на следующий же день выслан в Тифлис, откуда он должен был уехать в Тегеран.

А Татьяну, дабы она поскорее смогла позабыть своего грузинского друга, отправили в Крым погостить к тетке, вдовствующей императрице Марии Федоровне.

Татьяна подчинилась воле отца.

— Тебе надо остыть, — напутствовал дочь перед отъездом в Крым великий князь. — И через год ты поймешь, что создана для другого брака.

О том, что к дочери сватается король Сербии Петр, желающий выдать за Татьяну своего сына, королевича Александра, великий князь умолчал…

В своем дневнике он так описывал события тех дней: «По возвращении из поездки меня ожидало горе. Жена, очень взволнованная, передала мне свой длинный разговор с Татианой, которая призналась в своей любви к Багратиону. Им усиленно помогал Олег, передав ему о ее чувствах и взявшись доставлять письма. Дошло даже до поцелуев.

После ужина, в присутствии жены, у меня был разговор с Олегом. Я выражал ему глубокое возмущение принятой на себя ролью. По-видимому, он нимало не сознает, как она неприглядна. Когда они ушли, ко мне явилась Татиана.