Т. В. Балашова

Романтика нехоженых троп

Первые и последние годы жизни Луи Буссенара прошли во Франции. Он родился 4 октября 1847 года в городке Экренн департамента Луаре, а умер 11 сентября 1910 г. в столице того же департамента — Орлеане. Трудно предположить, что между этими двумя французскими городами лежит жизненная дорога писателя, расчертившая все материки, все континенты. Вместе с одним из своих героев на вопрос «Откуда вы прибыли?» он мог бы ответить: «Отовсюду. Ибо нет таких уголков на земном шаре, где бы я не побывал».

Подтолкнули к путешествиям Буссенара профессиональные обязанности. С начала 70-х годов он начал сотрудничать в «Журнале путешествий» и разделил со своими сверстниками страстный интерес к далеким странам. По свидетельству современников писателя, это было время, когда Европа обратила свой взор во вне, как бы размыкая свои границы. Открытие Америки в XV веке и образование Соединенных Штатов в XVIII веке не так сильно изменили «географическую психологию» европейца, как конец XIX века. С этого момента мир начал движение к осознанию своего единства, взаимосвязанности всех частей света.

Во второй половине XIX века много драматических событий происходило в Новом Свете. Страны Южной Америки уже получили национальную независимость, но борьба экономических интересов Испании, США, Франции, Португалии по-прежнему играла в этом регионе большую роль, провоцируя то Парагвайскую войну (1864–1870), то Тихоокеанскую (1879–1883). В 1867 г. обрела независимость Канада, активизировалось освоение ее западных областей, поток переселенцев из Европы отклонился от границ США, устремившись в эту страну.

С середины XIX в. шло самое интенсивное исследование Африканского континента. Ученые из Англии, Франции, России, Германии прослеживали течение рек, определяли границы пустынь, составляли подробные географические карты. За учеными шли промышленники, армия. Если к 1876 году европейским капитализмом была завоевана ¹

/₁₀ часть территории Африки, то к 1900 году уже ⁹/₁₀.

Интерес к экзотическим дальним странам будоражил воображение. Рассказывают, что «Журнал путешествий» и «Вокруг света» («Tour du Monde»), а также ярко иллюстрированные выпуски географического атласа были любимейшим чтением молодежи. Едва ли случайно один из своих романов Буссенар потом назвал «Путешествие парижанина вокруг света» («Tour du Monde du gamin de Paris»). Именно в это время увидели свет первые книги 65-томной серии «Необыкновенных приключений» Жюля Верна; тогда же вышел первый роман Луи Буссенара «Через Австралию. Десять миллионов Красного опоссума» (1879).

Буссенар почитал Жюля Верна своим учителем. Однако литературоведы (взять, например, книгу Пьера Журда «Экзотика во французской литературе») считают, что «подлинными литературными учителями» в приключенческом жанре надо назвать и Жюля Верна, и Луи Буссенара, «приведших в литературу новых Робинзонов». Творчество этих писателей развивалось во многом параллельно, книги их дополняли друг друга, отвечая эмоциональным потребностям читательской публики.

Но если сегодня имя Жюля Верна у всех на устах, то о Буссенаре у нас многие и не слышали. Нынешнее поколение может вспомнить разве что «Капитана Сорви-голова» и «Похитителей бриллиантов». Другие произведения Буссенара — а их около пятидесяти — скрыты десятилетиями забвения.

В России переводы книг Буссенара следовали буквально по пятам за выходом оригинала (издательство И. Д. Сытина и периодика). А сразу после смерти писателя в 1911 году издатель П. П. Сойкин подготовил и выпустил сорок томиков его Полного собрания романов. Во Франции книги Буссенара никогда не исчезали из планов издательств.

Что же влекло к нему читателей и в России, и во Франции?

Прежде всего, конечно, романтика путешествий, узнавания нового. Болезнь разочарованности «конца века» Буссенара, как и Жюля Верна, не коснулась; он охвачен жаждой открывать, углубляться в тайны природы, созидать.

Нелегким был момент его вхождения в литературу. Продолжал писать, но был уже несколько отстранен в тень романтик Виктор Гюго. Завершил свой путь гигант Бальзак. Роман искал себе новые тропы между воплощением натуралистических теорий (Эмиль Золя, Эдмон и Жюль Гонкуры), воссозданием искусственного эстетского мира (Жорис-Карл Гюисманс), выработкой новых законов художественной речи (Гюстав Флобер). В советском литературоведении долго бытовало представление, будто конец XIX века был на Западе временем кризиса культуры: мол, утрачен сильный, темпераментный герой, подавляют настроения разочарования, слишком настойчив культ детали. Понадобилась известная историческая перспектива, чтобы увидеть в творчестве и Золя, и Мопассана, и Франса, и Флобера не столько отступление от реализма первой половины XIX века, сколько ростки тех тенденций, которые открывали путь в век двадцатый.