Ромашка (СИ)

— Просто смотри мне в глаза, ничего не бойся, разреши помочь… — Ван уговаривал испуганно вжавшуюся в оконную раму девушку со всей силой своего дара убеждения.

Вкладывая в каждое слово сочувствие, желание помочь, внушая чувство защищенноести. Постепенно Нила расслабилась и ее карие глаза, со следами паники в глубине, поднялись сначала на его губы, потом выше и, наконец, заглянули в самую душу. И он не выдержал. Хотел открыть лишь часть, только помочь, поделиться силой. Но поддался искушению. Открылся.

Нила увидела, как глаза Вана заполняются теми самыми фиолетовыми всполохами, а затем на нее обрушилась лавина.

Некромант!

Этот сильф оказался суйховым некромантом! С такой силой, какая не снилась даже мэтрам при его величестве Гаруте Третьем.

И он предлагал всю эту силу ей. Окуная в нее, как котенка, с головой. Захлебываясь, физически ощущая, что задыхается, Нила сделала, последний, пятый виток и закрыла глаза. Связь разорвалась. Остались дрожь, опустошение, частое дыхание и горячие, не по-юношески сильные и самоуверенные, объятия.

— Все-все, отпусти, задушишь. — Тихо шипел Ткахт Соовит, отталкивая сильфа в сторону. Он с тревогой сканировал физическое состояние девушки. Блок — цельный, сильный ощущался в полной мере. Магия некроманта так и бушевала в девушке, делая ее облик более потусторонним. Но свободной целительской магии не было и на крупяное зернышко.

Соовит обхватил девушку за плечи, помогая спуститься.

— Теперь все будет хорошо… — Как заклинание повторял он на разные лады.

Еще бы, разноуровневый маг чуть дважды не выгорел под его надзором всего за две недели. За такое по головке не погладят, а то и выкинут с занимаемой должности.

Соовит поминал Суйха и всех Покровителей вместе взятых, и за такую беспокойную ученицу, и за спешку, в которой отпустил, даже не проверив, может ли она на себя поставить ограничивающий блок.

И за…

И тут снова раздался жуткий вой.

Все переглядывались. На лицах читалось удивление, которое сменялось сосредоточением с отголосками паники. Магических сил практически ни у кого не осталось. В строю оставались только трое из старших целителей и мэтры.

Легкие ранения еще можно было залечить или облегчить состояне подручными средствами, к которым целители относили все, кроме личной, живой магии.

А если тяжелые ранения? А если подручных средств не хватит? А если?.. Эти "а если" читались во взглядах, в сдержанных движениях, с которым перебирали и сортировали остатки зелий, мазей, заранее заготовленных и хранящихся под строгим контролем в резерве заморозок, стазисов, обезболиваний, сращивателей.

Соовит приказал "выгребать все".

В общей суматохе Нила оказалсь забыта и оттерта к выходу их коридора. Стараясь не стеснять никого, вышла в приемную на первом этаже и присоединилась к сортировке. Сильф все время находился рядом, ненавязчиво опекая.

— Где Тэй? — просила девушка, тяготясь молчанием. После того обмена энергией, что произошел, чувствовала себя неловко. Вопросов становилось все больше, но для них было не место и не время.

— На верхних этажах, Соовит попросил помочь, если опять будет поток.

— Так это ты даром Земли назвал некромантию? — Равнодушно поинтересовалась Нила.

Ван смущенно улыбнулся:

— Ну, почти земли…

Нила кивнула на каламбур и в этот момент засиял портал. Тишина. Мгновение. И тишину взорвало звуками. Затаскиваемые на носилках или своим ходом, при поддержке полевых целителей, поступали раненые.

Четкие приказы старших целителей. Чуть вибрирующие порталы на этажи. Первая помощь. Все закрутилось, Нила уже не обращала внимание на свое состояние. Всей своей сущностью цепляясь за мысль: "еще немного, еще".

В этот раз раненых и правда поступило не так много, как в прошлый. Чуть больше пяти десятков. Но каждый в крайне удручающем состоянии. Своим ходом могли передвигаться только пятеро из них.

Певыми закончились обезболивающие заклятия.

Потом стазисные.

Зомораживающих, сращивающих и очищающих было больше всех. Но и они подходили к концу.

Даже мужчины-целители бледнели от криков и воя воинов, сращива наживую плоть, кости, кожу, органы.

Девушки, не скрываясь, плакали. Нила и сама выполняла свою работу автоматически, время от времени смаргивая соленую влагу. Если бы не поддержка сильфа за спиной, пришлось бы совсем туго. Но он распространял вокруг себя удивительно сокойную уверенность, и ее чувствовала не только Нила. Никто не впадал в отчаяние, было тяжело, плохо, местами отвратительно. И тем не менее ни одного обморока или срыва.

Уже сбиваясь со счета, непоятно на каком пациенте, не сговариваясь, начали отпускать силу, запаянную в блоки Кто до трех витков, кто до двух.

Напряжение нарастало, как и отчаяние.

«Ничего, больше ничего не осталось». — Нила смотрела на полки, где лежали остатки шариков с готовыми закинаниями, когда за спиной услышала хриплое:

— Последний.

Тихим шепотом по этажу пронеслась хвала Покровителям. Нила сама на секунду, по привычке, опустила голову и прикрыла глаза, всем сердцем говоря "спасибо" за то, что дали силы справиться.