Ромейский талисман

– Усыновив мальчика, который был сыном его врага?

– Который мог бы стать законным правителем этого народа. Никто не знает о том, кто же Ингвар-Рогволод на самом деле. Мои дружинники в тот день поклялись Одином, что сохранят тайну навсегда. Они сдержали клятву. И я ее храню. Ингвар не знает, что он не родной сын Рорка. Но я сумел исправить ту ошибку, которую допустил твой отец. Я сделаю так, что в жилах правителей этой земли будет течь кровь героя, призванного богами. Воля богов должна свершиться. Ты должна стать женой Ингвара, чтобы семя Рорка продолжало править.

– Почему мой отец не захотел быть князем?

– Любовь, дочка. Она иногда бывает сильнее воли богов. Он предпочел власти любовь.

– А если я захочу так поступить, дядя? Если я тоже скажу: я выбираю любовь?

– Ты и в самом деле так любишь этого мальчишку?

– Ты… знаешь?

– Я увидел это в то утро, когда вы с ним вернулись с левого берега Днепра. Ты поступила очень необдуманно, Ольга. Я должен был бы избавиться от этого Некраса. Но я не сделаю этого. Знаешь, почему?

– Почему? – затаив дыхание, промолвила Ольга.

– Потому что нельзя гладить волчицу против шерсти, – с улыбкой сказал старый князь. – Ты ведь возненавидишь меня, если с этим молодцом случится беда, так ведь?

– Да, дядя.

– Вот видишь. Но Ингвар может узнать вашу тайну. Тогда я не поручусь за жизнь этого Некраса.

– Я понимаю.

– Не беспокойся. После свадьбы вы с Ингваром отправитесь в Новгород, а Некрас останется здесь, при мне. Дам ему место в своей дружине. Воин он, конечно, не ахти, но ничего, выучится. Знаю, знаю, ты не хочешь с ним расставаться. Но любовь не должна разрушить твою жизнь, Ольга. Клянусь Одином, я позабочусь о Некрасе. Ты не должна волноваться.

– Спасибо, дядя! – Ольга в порыве искренней благодарности обхватила Хельгера за шею, поцеловала его. – Ты такой родной мне, такой… добрый!

– Князь Хельгер – добрый? – усмехнулся старый варяг. – Не слышат тебя хазары. Итак, решено. И больше я не должен слышать о Некрасе. Учти, я ведь не только добрым могу быть.

– Можно, я подарю ему это? – Ольга показала князю эмалевый медальон с воином.

– Это твои драгоценности, поступай, как знаешь. Однако Ингвар может узнать свой подарок, увидев его на Некрасе. Как ты думаешь, что он подумает?

– Верно. – Ольга с досадой швырнула медальон в ларец.

– Не волнуйся, дочка. – Хельгер ласково погладил девушку по плечу. – Я понял тебя. Думай о свадьбе с Ингваром, осталась ровно неделя. И помни, что от того, состоится эта свадьба или нет, зависит будущее земли Русской. Не думай о плохом, не думай о том, что теряешь. Ты приобретешь много больше. И однажды ты придешь на курган, насыпанный над прахом старого Хельгера, и поблагодаришь меня за то, что я не дал тебе совершить глупость. И не думай о мести. Я отомщу за тебя. – Хельгер помолчал и добавил: – И за себя тоже.

С высоты небес Ольга могла видеть весь Киев. Большой, многолюдный, раскинувшийся на холмах по правому берегу Днепра. Она могла видеть пестрые паруса торговых судов в гавани Почайны, мощные рубленые укрепления Вышнеграда, идолов и неугасимые костры на Священном холме, россыпь домов Подола. Это был теперь ее город. Город, в котором она будет править, когда придет ее час. И в котором будут править ее сыновья, и сыновья ее сыновей.

Потом ее взгляд скользнул далеко на север, и она увидела Псков. Искрящуюся под сентябрьским солнцем ленту реки Великой. Деревянные башни и палисады Крома, в котором она еще ребенком излазила все уголки. Увидела дом, в котором прошло ее детство. Увидела погост, на котором покоится ее названный отец Ратша.

Она перенеслась в Выбуты. На месте домов, сожженных варягами Гутлейфра в ту ночь, когда приехали за ней киевляне, уже красовались свежесрубленные избы. На берегу затона, в той самой бане, где они парились с Ивкой, теперь с визгом и хохотом охаживали друг друга веником другие женщины. По дорожке между избами маленький мальчик, помахивая хворостиной, гнал стадо важных белых гусей. У домов суетились люди – кормили скотину, кололи дрова, чистили рыбу. Ольга знала этих людей. Почему-то сейчас они казались ей особенно родными.

Она увидела Курпатов. Старосту Радогоста, окруженного мужчинами, – кривичи собрались на охоту в пущу. Она увидела дом, в котором они с Ивкой провели ночь, когда останавливались в Курпатове. Старушку, хозяйку дома, которая поила их горячим сбитнем.

А потом на нее наползла черная тень. Ольга подняла голову и увидела, как небо заволакивает грозовая туча, мечущая бледные молнии. И перед глазами девушки появился обезлюдевший Полчев. Из земли снова полезли уродливые капитусы, скрежеща зубами, по улицам Полчева, погруженным во мрак, заметались призрачные лемуры, оседлавшие мертвых чудовищ. И кругом были тела – разорванные, изъеденные нечистью мужчины, женщины и дети.