Ромео и Джульетта

Этой стороной своего материала – трагедиею ненависти – Шекспир занялся едва ли менее прилежно, чем трагедиею любви, которую, ведь, только эта ненависть и сделала трагедиею. Шекспир не довольствуется тем, что трагическую гибель своей четы мотивирует энергически для ума читателя. Он с самого начала старается действовать на наше чувство, с самого начала приготовляет нас к трагическому концу, тысячею художественных мелочей умеет вызвать в нас впечатление, что эта история ни теперь, ни когда бы то ни было, не могла иметь счастливой развязки. Этой цели заставляет он служить все: характер своей четы, молодость Юлии, её полное одиночество, её незнание света, пагубную быстроту, с которою разгорается её страсть, мрачные предчувствия, которые в решительные минуты возникают в её душе. Но главным образом служит этой цели живое, наглядное изображение семейной распри, и тут обнаруживается искусство, с которым Шекспир строит свою драму, пускает в ход свои различные мотивы. Уже первая сцена вводит нас в эти отношения. Из незначительных, даже комических зачатков развивается серьезная, отчаянная борьба. Только благодаря вмешательству владетельного герцога, который весьма энергически выступает со своим авторитетом, дело не доходит до последней крайности. И в этой же первой сцене появляется перед нами Тибальд, двоюродный брат Юлии, заклятый враг Ромео, дикий драчун, в котором семейная ненависть находит себе полнейшее воплощение. В сцене бала Тибальд выведен снова – возмущенный бесстыдством Ромео, с трудом сдерживаемый своим старым дядей, в мрачных клятвах мести дающий выход кипящей в нем ярости, которую в данную минуту ему не позволяют применить на деле: «Но дерзкое вторженье в этот дом – теперь приятное, не кончится добром». Тибальд ищет Ромео, вызывает его на бой. Ромео отказывается драться с родственником Юлии: все что близко к ней, ему дорого. Тогда Меркуцио, смущенный и разгневанный мягкими словами, с которыми его друг обращается к забияке, предлагает Тибальду поединок с ним. Ромео снова появляется в ту минуту, когда бой в самом разгаре, кидается между дерущимися и таким образом неповинно становится поводом к смерти Меркуцио. С Меркуцио исчезает из драмы веселый блеск жизнерадостности, видно приближение ночи. Доброе намерение Ромео принесло совершенно противоположный ожидавшемуся результат. Его друг по его же вине и ради его убит. Ему должно отмстить за эту смерть; не случайно, при самозащите, как это происходит у Брука, а сознательно, по чувству долга обязан он обнажить меч на родственника Юлии и умертвить его. Несколькими словами выражается то, что он чувствует после совершения этого дела: «Горе мне, игрушке судьбы!..» Собственной рукой, потому что иначе нельзя было поступить, нанес Ромео смертельный удар блаженству, которое ему принесла любовь. Здесь снова, как и в первой сцене трагедии, появляется герцог; тогда он укрощал и грозил, теперь карает. Невинные, любящие падают жертвами правосудия – Ромео изгнан.

В третий раз видим мы герцога уже тогда, когда трагедия окончилась. Жертвы, которых потребовала любовь, утишили и ненависть. Грустно увещевающим, участливым зрителем, стоит тут государь – стоит как свидетель мира, который недавние враги заключают над открытой могилой.

(Статья взята из публичных лекций Страсбургского профессора Бернгарда тен-Бринка. Во II томе мы даем подробную характеристику Шекспировского творчества, принадлежащую перу этого талантливого ученого, скончавшагося в 1892 г.) – Ред.