Роса на солнце

   Чтобы закрыть намечающийся прорыв, фон Ратенов снял войска, сосредоточенные для отражения ложного наступления русских на Кагарлык — Мироновку, и погнал их на север. Колонны танков, БМП, бронетранспортёров и машин обеспечения буквально забили все дороги и просёлки в этом небольшом районе. На радость русским ракетным дивизионам, бьющим «Искандерами» из-за Днепра. Затем союзников ждали «Барсы», готовые растерзать своими сто двадцати пяти миллиметровыми орудиями и подставить под ответный огонь свои мощные, бронированные лбы. Повторилось то же, что происходило под Белостоком день назад. Русская броня держала ураганный огонь неприятеля «во фронт». Контратаки союзников захлебнулись в собственной крови и разлитом дизельном топливе. Для стороннего наблюдателя, попади он в полевые госпитали Белой Церкви, Фастова или Радомышля, открылись бы картины сродни «Аду» Данте. Сотни обожженных, стонущих раненых, тут же рядом свалены кучи пластиковых мешков для убитых. Цензоры в камуфляже метались по штабам, отбирая аккредитации у журналистов, чтобы не дай Бог, такое попадёт в эфир.

   Но русские, как ни странно, наметившийся успех развивать не стали, опасаясь за свои фланги и излишние потери. Первый гвардейский отошёл назад километров на двадцать. Напоследок, спешенная десантно-штурмовая бригада выбила французский парашютный батальон из Обухова, тем самым укрепив северный фланг. Ближе к ночи стало понятно такое осторожное поведение русских. Им на помощь подошёл свежий восьмой армейский корпус генерал-лейтенанта Кабанова, переправившийся через Днепр в районе Черкасс. Противостоящая ему сводная чехо- словацкая бригада генерала Чекманека, неожиданно для союзников, снялась с позиций и отошла в глубокий тыл.

   — Как думаешь, Колосов, дорого это нам обошлось — спросил Волобуев своего начштаба, только что вошедшего в трейлер ПКП.

   — Не знаю, товарищ командир!..Думаю, не дороже компенсации семьям погибших солдат. Переправившийся корпус с ходу рванул в образовавшуюся брешь и, преодолев за ночь полсотни километров, столкнулся с одинокой польской бронекавалерийской бригадой, оснащённой, правда, «леопардами». Нанести мощный огневой удар союзникам было нечем, все запасы тактических ракет и высокоточных кассетных боеприпасов были израсходованы днём под Кагарлыком и в ходе уличных боёв за Киев.

   Наконец наступал перелом в боях за Украину. Это особенно чувствовалось здесь, на Правобережье Днепра — великой реки, берега которой щедро омыты густой и терпкой славянской кровью. Русско-украинские войска окрепли в боях, сравнялись, наконец, по численности с группировкой Евросоюза, нанеся ей тяжелейшие потери и теперь стремились наступать и гнать противника обратно. В Польше силы войсковой оперативной группы «Север» подошли к Варшаве на расстояние в девяносто километров и готовились к решающему удару. Сложной для славян оставалась обстановка в Крыму, но и там перелом должен состояться на днях, судя по сообщениям СМИ. Евросоюз постепенно сдувался, как воздушный шар, получивший сквозную пробоину…

День пятый. Барселона. Каталония

   Яркое и жгучее солнце огненным апельсином висело над Барселоной. Разморенное от жары местное население, сидело по офисам, квартирам или кафе, везде, где в изобилии стояли кондиционеры. И телевизоры. Семьдесят процентов новостей было посвящено событиям на востоке Европы и участию в них испанских военнослужащих. По телеканалам и в Интернете крутили ролики со списками погибших и пропавших без вести. Периодически появлялись физиономии пленных испанских пилотов, дающих интервью украинским и русским телевизионщикам. К вечеру появятся новые списки погибших, кадры с места боёв и, наверно, пленного испанского полковника. Но это будет уже вечером. Остальные тридцать процентов от потока информации занимали новости из Венесуэлы, где американцы взяли, наконец, под контроль Каракас

   Человек, сидящий в квартире на проспекте Акасиас, выключил телевизор и пошёл в ванну. Даже для него, выросшего и жившего в южной стране, полуденная жара была невыносимой. Наполнив ванну прохладной водой, и положив под голову свёрнутое толстое полотенце, человек устроился поудобнее и закрыл глаза. Через полчаса, когда он, освежившись, вылез из ванны и неторопливо оделся, став похожим на множество пожилых европейцев, осаждающих Барселону в поисках отдыхи и развлечений, в дверь тихонько постучали. Реакция немолодого человека была молниеносной. Он извлёк из прикреплённой к тыльной стороне кухонного стола кожаной кобуры HK Mk23 с прикреплённым глушителем и проворно проследовал в прихожую. Затем, прикрывая корпус стальной дверью, приоткрыл дверь, целя из пистолета в открывающийся проём. Если там — враг, то первые пули достанутся ему.

   — Не стреляй, Бакир, это я.