Росс Полдарк

– О да, – согласилась Демельза. – Росс так добр, любую женщину, даже самую унылую и бесцветную из нас, он может превратить в блестящую красавицу.

Рут похлопала ее по руке. Наконец-то ей представилась возможность взять реванш.

– Не думаю, что вы компетентны в этом вопросе, дорогая.

Демельза посмотрела на Рут и кивнула:

– Да, пожалуй, мне следовало сказать – «любую женщину, кроме самых унылых и бесцветных».

Верити поспешила вмешаться в разговор, пока обмен колкостями не вылился во что-нибудь более серьезное. Гости начали двигаться к выходу из гостиной. Даже Джон наконец встал со стула. Все перешли в холл.

Пока гости смеялись и вели прощальные разговоры, Рут сменила изящные туфельки на туфли для верховой езды. Ее сшитый по последней моде плащ вызывал восхищение. Целых полчаса было потрачено на душевные прощания и обмен искренними пожеланиями в связи с праздниками, и ни одна шутка не осталась без ответа. Наконец вся компания расселась на лошадей, и те, цокая копытами, двинулись от дома по подъездной дорожке. Парадная дверь закрылась, Полдарки снова остались одни.

Глава десятая

С какой стороны ни взгляни – это был звездный час Демельзы. Смотрины прошли с исключительным успехом. О том же, что успех этот частично был следствием тошноты за обеденным столом и пяти бокалов портвейна, выпитых в самый ответственный момент вечера, не знал никто, кроме нее самой.

Спустя два часа Росс с Демельзой, пожелав родственникам доброй ночи, поднимались к себе по широкой, увешанной портретами лестнице. Росс думал о том, что сегодня увидел свою жену в новом свете. На протяжении всего вечера к его внутренней радости примешивалась изрядная доля удивления. Очарование, даже красота Демельзы, когда она появилась в своем недавно сшитом модном платье. То, с каким скромным достоинством жена держалась за обеденным столом. Он-то ожидал, что Демельза либо занервничает и замкнется в себе, либо, наоборот, будет вести себя очень шумно и примется с волчьим аппетитом сметать с тарелок все подряд. Да еще в придачу ко всему Демельза, не уронив достоинства, чуть хрипловатым голосом, с характерным для здешних мест мягким «р» исполнила эти игривые песенки. Она кокетничала с Джоном Тренеглосом прямо под носом у Рут… и, чего уж греха таить, и у него под носом тоже.

После отъезда гостей Демельза, как ни старалась, не смогла держаться подальше от портвейна. Все сели играть в мушку. Все, кроме Демельзы, потому что она не знала правил игры. И Росс заметил, как жена, прохаживаясь по гостиной, тайком налила себе еще пару бокалов.

И вот теперь Демельза степенно поднималась рядом с ним по широкой лестнице. Она держалась прямо и невозмутимо. На фоне светло-зеленого шелка ее сильная тонкая шея и плечи напоминали белую сердцевину цветка.

Да, сегодня он увидел жену другими глазами, словно бы со стороны. Впервые оказавшись в обществе, где Росс чувствовал себя словно рыба в воде, но для не самой все было в новинку, Демельза сумела доказать, что способна за себя постоять. Росс больше не жалел о том, что принял приглашение Фрэнсиса. Он вспомнил слова Элизабет: «Ты должен вывозить жену в свет». Да, теперь, если только Демельза сама захочет, это вполне осуществимо. Перед ними обоими открывалась новая жизнь. Росс был доволен, он почувствовал прилив сил и гордость за свою молодую жену.

Когда они подошли к спальне, молодая жена икнула. Она тоже чувствовала, что в ней происходят какие-то изменения. Она ощущала себя кувшином с перебродившим, полным пузырьков сидром. У нее слегка кружилась голова, во рту был привкус желчи, и ей, как и Россу, совсем не хотелось спать.

Демельза обвела взглядом со вкусом обставленную спальню, бледно-розовые тисненые обои и парчовые шторы.

– Росс, – сказала она. – Мне не нравится, что эти птички такие пестрые. Дрозды не бывают такими пестрыми. Если кому-то так захотелось изобразить птиц на шторах, почему бы не нарисовать им пятнышки настоящего цвета? Не бывает птиц с розовыми пятнышками. И вообще, таких пестрых птиц не бывает.

Она качнулась к Россу, который только что закрыл за собой дверь и прислонился к ней спиной.

– Ты пьяна, девочка. – Он потрепал Демельзу по щеке.

– Да ничего подобного.

Демельза восстановила равновесие и с гордо поднятой головой прошла в комнату. Там она тяжело опустилась в кресло напротив камина и сбросила туфли. Росс зажег свечи в подсвечниках от свечи, которую принес из гостиной.

Демельза сидела, закинув руки за голову и вытянув ноги к камину, а Росс в это время медленно раздевался. Они обменивались ничего не значащими фразами и смеялись, когда Росс вспомнил, как Джон вертел колесо прялки. Демельза расспрашивала мужа о Рут, о Тигах, о Джордже Уорлеггане. Они говорили негромко, в их отношениях чувствовались тепло и искренность, которые возникают только между очень близкими людьми.