Россия 2020. Голгофа

Тем временем произошло еще что-то. К вертолету слева подбегала, если это можно было так назвать, группа людей, среди которых были вооруженные в форме и безоружные в штатском. Капитан узнал… кажется, здесь эта должность так же называется, премьер-министр. Они тащили с собой что-то, их было восемь-десять человек. Им противостояло только двое, оба в форме, у одного был автомат АКМС, у другого – короткий АКСУ, но с рыжим, сорокапятиместным пулеметным магазином, какие здесь носили «спецы» и те, кто имел хороший доступ на склады. Британец да и сами солдаты, охранявшие площадку, не могли понять, что происходит, и не знали, что делать. Похоже, что большая группа пыталась попасть на вертолет, а маленькая, всего из двух человек, не давала этого сделать. Развязка наступила внезапно и стремительно, англичанин видел такое впервые в жизни, несмотря на то, что повидал достаточно. Просто тот, у кого был маленький автомат с длинным магазином, вдруг подал его вперед и почти в упор полоснул длинной очередью по военным и штатским, пытающимся попасть на вертолет. Похоже, что здесь от разговоров к убийству перешли, как всегда на Востоке, внезапно и без предупреждения. Ни уклониться, ни что-то сделать в ответ было невозможно, англичанин видел вспышки выстрелов, бьющийся в руках автомат, падающих людей, прошитых насквозь пулями. Несколько секунд, навеки вбившихся ему в память, и вот и у вертолета груда трупов, в том числе и глава местного государства…

– Что происходит?! – заорал англичанин уже по-русски. Его ударили по голове, солдаты почему-то начали бить его, свирепо и страшно, бить кулаками. Большинство ударов приходилось на каску и бронежилет, бить его так можно было до второго пришествия, но вырваться из круга озверевших солдат было невозможно. Он тоже бил… до тех пор, пока как-то разом не навалилась глухая, грохочущая тьма…

Англичанин пришел в себя уже в здании… он не сразу понял, что это здание миссии. Лицо стягивала корка крови, противно ощущаемая на коже… в проломах окон метались тени, на улице кричали и в стену противно били пули – тук-тук-тук. Пахло пылью, гарью, страхом и отчаянием – тем самым, которое бросает людей на пулеметы…

Он повернулся на бок, мельком ощутив, что что-то не то с рукой, и пополз. Пополз к массивному столу, за которым когда-то сидел какой-то чиновник, потом за ним сидел Джерри сегодня вечером, это был стол, за которым сидел дежурный офицер, а теперь этот стол был перевернут и превращен в баррикаду. Тут рядом валялся ХИС, светящийся нежно-желтым светом, и кто-то что-то делал.

Это оказался сэр Питер Хорнсби, барон Хорнсби. Сидя на полу, высыпав на дорогущий, с Сэвилл-Роу, пиджак гору патронов, он набивал блестящими остроносыми патронами автоматные магазины.

– Джереми… – сказал он, увидев капитана, протянул руку, чтобы помочь, – на вашем месте я бы не пытался геройствовать.

Барон Хорнсби был временным дипломатическим посланником Короны в новообразованном государстве; несмотря на то, что Великобритания официально признала Исламскую Республику Татарстан, посольствами обмениваться не спешили, прислали только небольшую миссию, которую возглавлял не Чрезвычайный и Полномочный посол, а дипломатический посланник. Сэр Питер, бывший «красный дьявол», один из тех, кто брал Порт-Стэнли [52]. Умный, ироничный и немало повидавший сэр Питер, начинавший дипломатическую карьеру в пост-Саддамовском Ираке, держал постоянную связь с местным правительством, пытаясь учить местных правилам цивилизованной жизни – начиная от гигиены полости рта и заканчивая представительной демократией. Судя по тому, что творилось на улице, уроки сэра Питера не пошли впрок.

– Выхода… нет… сэр Питер… – выплюнул из себя капитан.

– Да, вы правы, капитан… – спокойно, словно на дипломатическом приеме, сказал сэр Питер, кавалер ордена Бани, – выходов у нас и в самом деле маловато. Может быть, русские придут. Черт, никогда не думал, что буду рад русским танкам… Пришлось же дожить, а? Смелее, капитан. Давайте я подвинусь, а вы сядете вот сюда и поможете мне, о’кей?

Сэр Питер подвинулся, и капитан увидел русский автомат, лежащий с другой стороны на полу. За окном грохотал бой.

– Похоже, прорвались на площадь… – сэр Питер говорил об этом так, как будто о потравленном кабанами поле озимых, – давайте. Вот… так, старина.

– Людей… эвакуировали?

Сэр Питер покачал головой:

– Все наверху. Остается надеяться, что эти твари что-то слышали про Женевскую конвенцию…

В начале проулка, ведущего к зданию правительства, стоял танк. Приземистый, обвешанный кирпичами динамической защиты, уродливое творение нового века. В него попали уже несколько раз из гранатометов, но защиту сбить так и не смогли. Танк огрызался из пушки и пулеметов, и пока он стоял на своем месте, непоколебимый монумент из уральской стали, боевики пройти эту улицу не могли…

В начале улицы горел бронетранспортер, танковый снаряд калибра сто двадцать пять миллиметров проделал в нем дыру, через которую мог не пригибаясь пройти человек. Больше никто не рискнул…