Россия и «санитарный кордон»

На днях президент Армении Роберт Кочарян представил сравнительный анализ последних событий, стоивших президентского кресла Шеварднадзе и

Аскару Акаеву и приведших к президентству Виктора Ющенко.

В ряду общностей, помимо хронологического совпадения с выборными процессами или, как охарактеризовал Кочарян, «периодом максимальной наэлектризованности общества», во всех трех странах, по его мнению, наличествовал фактор «слабой власти» – слабой настолько, что она не могла справиться с текущими проблемами». Другая общность – «приход к власти молодых реформаторов, в свое время смещенных с ответственных постов за чересчур активные реформистские взгляды и действия». К числу таковых Кочарян отвел и своего грузинского коллегу Михаила Саакашвили. Данную тенденцию глава Армении охарактеризовал как смену поколений. Все указанные факторы – выборы, слабость власти и смена поколений – для Армении неактуальны, считает Кочарян, а посему и революция республике не грозит.

Между тем, фактор поствыборной наэлектризованности общества в Армении явно наличествовал в 2003 году, когда недовольные итогами президентских, а затем и парламентских выборов оппозиционные партии, объединившись в единый кулак, но так и не сумев выдвинуть лидера, подвели многотысячную толпу к президентской резиденции. Однако Роберт Кочарян мало того, что сохранил свой пост, но в прошедший период еще и заметно укрепил свои позиции, во многом благодаря недальновидности самой оппозиции.

Бойкотировав работу парламента, протестные силы вообще «ретировались» с политического поля страны, дав таким образом властям широкое поле для маневра.

Действительно, в оппозиционном стане отсутствовал лидер, и власть была сильна настолько, что четко контролировала работу силовых структур, однако побочную, но весьма серьезную роль в провале армянской оппозиции сыграл фактор, о котором президент Армении не упомянул, – карабахский фактор. Он отрезвляюще действует на умы людей, сигнализируя одну простую истину – внутриполитическая дестабилизация в Армении повышает риск непрогнозируемых событий в карабахском направлении. Не потерял этот фактор своей значимости в Армении и сегодня.

Что касается Азербайджана, то здесь этот фактор и вовсе доминирует. Президент этой страны Ильхам Алиев связал с проблемой Нагорного Карабаха не только все основные направления своей политики, но даже экономический рост Азербайджана и доходы от нефти, которые, по его словам, в конце концов позволят «вернуть Карабах». Но дело дальше пропаганды не идет – есть четкое понимание, что только крепкие позиции внутри страны, а именно большой вотум доверия общества, позволят Алиеву предпринять действительно конструктивные шаги в направлении решения конфликта. Даже такой маститый политик, как Гейдар Алиев, в свое время отказался от Ки-Уэстских договоренностей, поскольку не был уверен, что сможет «протолкнуть» их азербайджанской общественности. Неудивительно, что Ильхам Алиев сегодня избрал наиболее безопасную для себя тактику – говорить о Карабахе именно то, что от него желает услышать народ. Подпитка реваншистских настроений в настоящее время является для Ильхама Алиева своего рода сдерживающим фактором, создавая иллюзию сильной власти. Однако в такой политике есть и очевидные негативные, в данном случае для власти Алиева, элементы – чем больше он говорит о возможном силовом решении, тем сложнее будет впоследствии согласовать с народом неминуемые компромиссы.