Россия и Запад

Многоуважаемый г. Гюнтер!

А. Элиасберг известил меня, что он обратился с письмом к Вашему издателю Веберу с предложением издать не Ваш перевод моей «Земли», а его. Спешу известить Вас, что я с этим письмом г. Элиасберга ничего общего не имею и что написано оно без моего ведома.

Позвольте восстановить ход событий. Если память мне не изменяет, осенью 1906 г.[326]

Вы читали мне свой перевод «Земли» (отрывки), и я найдя его добросовестным и художественным говорил Вам, что с удовольствием признаю его «авторизованным», если Вы соберетесь печатать его. Вскоре после того Вы уехали из Москвы, а затем и за границу. После того я получил еще три просьбы об авторизации перевода «Земли», от А. Элиасберга, М. Шика и А. Лютера. Всем я ответил, что, при отсутствии литературной конвенции между Россией и Германией, я не вижу причин отказать в авторизации тому переводу (если он будет добросовестным и художественным), который будет подготовлен к печати первым. Приблизительно то же я писал и Вам, прося Вас, если Вы желаете иметь мою авторизацию, доставить мне корректуру Вашего перевода, что служило бы доказательством того, что он уже печатается. Около полутора месяца назад (если не ошибаюсь) А. Элиасберг сообщил мне, что он совершенно устроил издание своего перевода и прислал мне часть его в форме рукописи, совершенно подготовленной к печати. Так как М. Шик и А. Лютер в это время прекратили свои поиски издателя, а Вы вели со мной <одна строка утрачена>

ответил А. Элиасбергу, что не вижу препятствий к тому, чтобы он назвал свой перевод авторизованным. Вам же я писал, получив корректуры Вашего перевода «Земной Оси», что признаю этот перевод авторизованным мною и обязуюсь никому другому не давать авторизации на перевод этих рассказов[327].

Мне помнится, что ход переговоров был именно таков. Если я что-либо спутал (что вполне возможно) не откажите напомнить мне.

Обратимся теперь к настоящему положению вещей. В своем последнем письме я писал А. Элиасбергу, что не могу не подтвердить, что мною дана ему авторизация на перевод «Земли» и потому я прошу его сообщить мне, когда и у какого издателя намерен он издать свой перевод. Если г. Элиасберг ответит мне точным указанием на издателя и на время издания я, конечно, оставлю авторизацию за его переводом. Если же окажется, что издание перевода г. Элиасберга отложено на неопределенное время, я не буду считать себя связанным никакими обязательствами, тем более что мне известна лишь часть

его перевода. Прибавлю к этому, что я очень недоволен его не-литературным поступком: письмом к Вашему издателю[328].

Все эти недоразумения происходят, конечно, от отсутствия между Россией и Германией литературной конвенции. За последнее время, когда мое имя стало пользоваться несколько большей известностью, я получаю довольно много просьб об авторизации переводов разных моих произведений. Так как эти переводы большею частью вполне литературны, я бываю поставлен в немалое затруднение, не зная, каким руководствоваться критерием при выборе одного из них. Литерат<урная> конвенция упрощает этот вопрос, вводя его в рамки отношений чисто правовых и даже чисто денежных.

Пользуюсь случаем благодарить Вас за напечатание одного моего рассказа в «Опалах» и нескольких стихотворений в книге «Die Lyrik des Auslandes»[329]

. К сожалению о последнем издании я узнал слишком поздно, чтобы включить его в библиографию I тома моего печатающегося «Собрания стихов». Но я исправлю этот пропуск во II томе.

С совершенным уважением

Ваш Валерий Брюсов1907, ноябрь / декабрь