Россия против Наполеона

В воспоминаниях другого офицера – де Кастеллана – сообщается, что французы в Москве «забрали и расплавили серебряную утварь из кремлевских церквей, пополнив этим кассу. В дальнейшем появились три версии относительно мест захоронения похищенных из Москвы сокровищ. Первая – Семлевское озеро около Вязьмы, в котором якобы эти сокровища были затоплены; вторая – озеро у местечка Бобр Сенненского уезда Могилевской губернии; третья – подножие горы Понар, по дороге из Вильнюса в Каунас.

Последняя версия наиболее вероятна, ибо свидетельствами множества авторитетных очевидцев подтверждено, что именно здесь, у подножия обледеневшей горы Понар, 10 декабря 1812 года остановились и армейская казна, и обоз с московскими трофеями, и остатки экипажей Наполеона.

Сам Наполеон считал, что у горы Понар его солдаты разграбили в общей сложности двенадцать миллионов франков.

Справедливости ради следует сказать, что и казаки атамана Платона, преследовавшие отступавших французов, тоже поживились немалым числом ценностей.

Последние дни Отечественной войны 1812 года

Приближался момент отъезда Александра I к армии, но прежде, чем он должен был наступить, следовало избрать один из двух вариантов продолжения войны: либо, изгнав Наполеона за Вислу, остановиться, либо идти дальше, освобождая завоеванную французами Европу. Александр был сторонником второго варианта, считая, что войну можно будет закончить в Париже. Вместе с тем Александр знал, что Кутузов, напротив, является сторонником того, чтобы прекратить войну, изгнав Наполеона из пределов Российской империи.

Александр решил выехать из Петербурга немедленно, так как Кутузов, ссылаясь на то, что армия обескровлена и расстроена, не считал возможным ее переход через Неман.

6 декабря Александр пожаловал Кутузову титул «князя Смоленского», и теперь его титул полностью звучал так: «Светлейший князь Голенищев-Кутузов-Смоленский».

В тот же вечер Александр отстоял молебен в Казанском соборе, прося удачи в задуманных предстоящих делах и благополучия в путешествии, и на следующее утро, выехал из Петербурга в Вильно.

11 декабря он прибыл в Вильно, а 12 декабря, в свой день рождения, торжественно наградил Кутузова орденом Св. Георгия 1-й степени – первого и единственного из русских военачальников в войне 1812 года. Потом, в 1813-1814 годах, в заграничном походе, после взятия Парижа, такую же награду получат Барклай-де-Толли и Беннигсен.

В этот же день Александр сказал собравшимся во дворце генералам: «Вы спасли не одну Россию, вы спасли Европу». Присутствовавшие при этом и слышавшие эти слова хорошо поняли, о чем идет речь, – их ждал впереди освободительный поход.

Ближайшие же дни вполне подтвердили такую догадку – армия начала готовиться к переходу через Неман.

И тогда же был оглашен царский Манифест об амнистии всем полякам, служившим в войсках Наполеона или оказывавшим его армии или администрации какие-либо услуги.

Дар донских казаков и Кутузова Казанскому собору

23 декабря 1812 года Кутузов отдал приказ о переходе Главной квартиры из Вильно в приграничный городок Меречь.

Перед самым отъездом из Вильно произошел случай, о котором фельдмаршал уведомил жену и который не-безынтересен и для нас. «Теперь вот комиссия: донские казаки привезли из добычи своей сорок пуд серебра в слитках и просили меня сделать из его употребление, какое я рассужу. Мы придумали вот что: украсить этим церковь Казанскую (Казанский собор в Петербурге – В. Б.). Здесь посылаю письмо к митрополиту и другое к протопопу Казанскому. И позаботьтесь, чтобы письмы были верно отданы, и о том, чтобы употребить хороших художников. Мы все расходы заплатим».

В письме к церковным иерархам Кутузов дополнял свое сообщение тем, что серебро это было вывезено французами из ограбленных церквей, и просил, чтобы его употребили на изображение четырех евангелистов и убранство собора, «изваяв из серебра лики святых евангелистов. По моему мнению, сим ликам было бы весьма прилично стоять близ царских дверей перед иконостасом… На подножии каждого изваяния должна быть вырезана следующая надпись: „Усердное приношение Войска Донского“.

Казанский собор занял в судьбе Кутузова особое место. Несмотря на то что освящен собор был в конце 1811 года, он оказался прочно связанным с жизнью Кутузова и его деятельностью в Отечественной войне.

Уезжая к армии, Кутузов здесь отстоял на торжественном молебне, когда митрополит с причтом Казанского собора молился о даровании победы русской армии.

Как бы предвосхищая назначение кафедрального собора Петербурга, скульптор С. С. Пименов поставил в ниши главного портика статуи воинов-святых – Владимира Киевского и Александра Невского, в честь которых в России были учреждены военные ордена.

В Казанский собор свозились трофеи Отечественной войны и заграничного похода: сто пять знамен и штандартов наполеоновской армии и двадцать пять ключей от городов и крепостей Европы.