Россия собирает своих евреев

Многие исследователи связывали подъем явно выраженных сильных антиеврейских религиозных настроений с движением жидовствующих, которое возникло в Новгороде в 80-х гг. XV в. и успело распространиться в Москве, прежде чем церковные власти его насильственно подавили [99]. Ученые до сих спорят об истинном характере этой ереси и о действительном уровне еврейского влияния на нее [100]

. По крайней мере некоторые из противников жидовствующих искренне верили, что они борются с еврейским влиянием. Дмитрий Герасимов по заданию архиепископа Новгородского Геннадия разыскивал за рубежом полемические сочинения европейских авторов, направленные против ортодоксального иудаизма, чтобы использовать их против новгородских еретиков [101]. Но независимо от того, были ли справедливы обвинения евреев в попытках обращать православных в свою веру, движение жидовствующих повлекло за собой приток иноземных и доморощенных произведений антиеврейской пропаганды, таких как знаменитый «Просветитель», авторство которого приписывается настоятелю монастыря Иосифу Волоцкому. Иосиф, выразитель идей стяжателей – сторонников монастырского землевладения в православной церкви (против которого, очевидно, также выступали еретики), в частности, обличал еретиков в переходе в иудаизм, в распространении закона Моисея, в жертвоприношениях животных и в введении обрезания [102]

. Высказанные Иосифом обвинения более общего характера – в отрицании догмата Святой Троицы, в иконоборчестве, в отрицании божественной природы и воскресения Христа также могли быть вызваны проявлениями иудаистского влияния [103]. Мирские мотивы, вплетавшиеся в еретическое учение, лишь обостряли враждебность к нему православных иерархов [104]

.

Что касается вопроса, почему так подчеркивалось подлинное или мнимое еврейское начало в ереси, то необходимо вспомнить, что «апостасия», то есть отпадение от христианства, была преступлением куда более серьезным и непростительным, чем собственно ересь, то есть искажение христианской доктрины. Это стало поистине важно, когда движение было подавлено и обсуждалось, как надлежит наказать еретиков, часть из которых отреклась от своих идей. Высшее духовенство требовало самого сурового наказания ради того, чтобы истребить движение в корне. Такая судьба и досталась вождям еретиков – некоторых из них казнили, других подвергли пожизненному заключению [105]. С тех пор страх перед попытками обращения в другую веру прочно засел в умах россиян, и тревога из-за еврейского прозелитизма вновь и вновь возникала на протяжении русской истории как вещественное наследство дела жидовствующих.

Страх перед религиозным прозелитизмом, как еврейским, так и прочим, нужно рассматривать в более широком контексте. Шестнадцатое столетие, к которому относится отповедь Ивана Грозного польскому королю, стало свидетелем общеевропейского кризиса Реформации, который вывел на передний план вопрос о религиозной ортодоксии и породил тревогу за целостность церковного учения и сопутствующую ему антипатию ко всему чужеродному. Именно так обстояло дело в Польско-Литовском государстве, которое было ближайшим западным соседом Московского государства. Традиционная польская веротерпимость, сделавшая страну прибежищем для всякого рода богоискателей, исчезла, столкнувшись с пылом католической контрреформации и воинствующей церкви [106]

. В Польше начали появляться и расти черты бытовавшей в средневековой Европе ненависти к евреям. Священники одно за другим поднимали дела о святотатстве и осквернении причастия – эта «ложь во благо» была подходящим средством подогреть религиозный энтузиазм в массах. Время от времени такие обвинения приводили к выступлениям против евреев и казням невиновных. Католическая церковь в Польше начала открывать своих собственных мучеников – младенцев, замученных евреями. В Польше раздавались отголоски средневековых и ренессансных гонений на Талмуд [107]. В 1648 г. восстание Богдана Хмельницкого на Украине дало толчок катастрофическим по масштабам еврейским погромам и уничтожило последние остатки материального благополучия многих еврейских общин на Украине [108].