Россия уголовная - от воров в законе до отморозков

- Три года назад в нашу фирму пришел неизвестный, представился Олегом. Его еще называли Бородой. Он сказал, что оказывает силовую помощь коммерческим организациям, собирается предоставить нам "крышу" и предложил строить наш дальнейший бизнес с учетом его услуг. Пятьдесят процентов от дохода, включая сделки неуспешного характера, мы должны отдавать ему... Потом он неоднократно брал деньги взаймы, которые не возвращал, затем за какую-то мифическую работу. В декабре 1996 года потребовал более крупную сумму. У меня ее не оказалось. Тогда пришли его ребята Доктор и Петруха. Они сильно избили меня, и я оказался в больнице. Лежал две недели. Через неделю опять позвонили. Назначили встречу. Опять то же самое: возвращай какие-то мифические долги.

Офицер РУОП:

- Большие суммы требовали? Новиков:

- От одной тысячи, до десяти-двенадцати тысяч долларов. Приезжали они на машинах, объясняли, что если я буду неправильно себя вести, не возвращать долги (которые непонятно откуда взялись), то семья может пострадать.

Офицер РУОП:

- Они знали ваш адрес? Новиков:

- Я встречался в трехстах метрах от дома. Разве трудно проследить и вычислить?

Офицер РУОП:

- На каких машинах они приезжали? Новиков:

- "Лендровер", "Ранджер" - джипы.

Офицер РУОП:

- Когда в последний раз? Новиков:

- Вчера. У меня, говорю, есть только товар. Давай, говорят, товар.

Офицер РУОП:

- На какую сумму? Новиков:

- 25-27 миллионов рублей. И опять мне душевно говорят, что неправильно я веду себя в этой жизни. И все принадлежит им. А если я буду рыпаться, то, как они сказали, моя жена и ребенок будут у них... сосать. Уж извините, так и было сказано.

Офицер РУОП:

- Ничего, продолжайте, пожалуйста. На какие машины грузили товар?

Новиков:

- "Уазики" и "Газель". Одну машину сам поймал. Потом они подогнали. Откуда - не знаю. Погрузку вели двое учредителей нашей фирмы. Поставили в жесткие рамки: не успеем - будем пенять на себя. Вечером на складе меня опять избивал Доктор - Вадик. Водитель одной из машин это увидел. Я ему говорю разбитыми губами: "Подождите на улице!" Глупейшая ситуация... Потом пришли Олег Борода и Петруха...

Офицер РУОП:

- А накладные на товар есть? Новиков:

- Есть.

Офицер РУОП:

- Что требовали кроме товара? Новиков:

- Еще денег требуют. Сегодня-завтра надо выплатить. А если нет - башку, говорят, отстрелим...

С согласия Новикова в офисе поставили прослушивающую спецтехнику, чтобы подтвердить вымогательство денег. Шеменев был очень осторожен, как будто чувствовал что-то. Разговаривал с Новиковым исключительно вежливо, с непременной улыбкой, и хоть зрелище это было крайне отвратительным, очень сложно было назвать его вымогательством. Обходились без угроз и запугиваний. После трех лет истязаний, жесткого прессинга они уже не требовались. Сломленная жертва повиновалась беспрекословно. Приходилось ждать, когда прозвучат реальные угрозы. А Новиков старался не провоцировать бандитов: в наркотическом угаре они были способны на любые действия, вплоть до убийства.

Видеокамеру техники из РУОП установили в помещении офиса. Чтобы обеспечить четкое качество радиосигнала, приемозаписывающее устройство необходимо было разместить буквально в нескольких метрах. Но такого помещения рядом не было. И тогда ночью за домом выкопали яму, техников накрыли брезентом, сверху закидали снегом. На дворе конец февраля-март, в яме могильный холод. Смена по 8 часов, сидеть надо тихо, чтобы не выдать себя: в фирме безвылазно находятся оба агента Шеменева. К тому же главарь применял методы негласной работы: оставлял за Новиковым наружное наблюдение. В течение суток за ним незаметно следили две машины: куда ездит, где сейчас жена и ребенок... Бандиты приезжали, как правило, неожиданно, и надо было не просто записывать на видео, а отслеживать ситуацию, вовремя прийти на помощь, если вдруг дело дойдет до угроз и убийства. Никто не простит руоповцам этой смерти. Поэтому вместе с техниками в "окопе" сидели офицеры поддержки. Четыре техника работали на износ, приезжали в управление в восемь вечера, когда офис закрывался, обросшие щетиной, на негнущихся ногах. Молча отдавали кассеты, тут же валились спать, потому что с утра, пока не рассвело, - снова в окоп. На карте были жизнь Новикова, жены, ребенка, его надежды на достойную жизнь, и вообще - право быть человеком.

Юрий Орлов вспоминал о том невыносимо долгом месяце: "Мы прекрасно понимали, что если даже слово будет сказано не так, ничто не помешает убить Новикова. Приезжали, уже нанюхавшись кокаина, с оружием, у них начинались глюки. И мои ребята всегда были наготове, чтобы выскочить, вмешаться. С транспортом - как всегда: ездили на личных машинах - у кого, конечно, были. В течение этого месяца мы имели один выходной, спали по два-три часа. Особенно техники: по шестнадцать часов в день практически два месяца, многие обморозили ноги".