Российский и зарубежный конституционализм конца XVIII – 1-й четверти XIX вв. Опыт сравнительно-исторического анализа. Часть 2

Бесспорно, Уставная грамота являлась прогрессивным для своего времени документом, хорошо продуманным и проработанным. Возникает вопрос, почему же такой документ постигла судьба «Жалованной Грамоты» 1801 г. и проекта Сперанского 1809 г. Вероятно, ответ надо искать в политической ситуации, как внутри России, так и в Европе. Видимо, к сомнениям Александра I по поводу последствий принятия Уставной Грамоты добавился еще и внешнеполитический фактор

. Пока Александр I размышлял, в какой форме принять Уставную Грамоту и к какому событию её приурочить, резко обострилась внешнеполитическая обстановка. Революционные события 1820–1821 гг. в Испании, Португалии, Италии, освободительное восстание в Греции в 1821 г. не могли не насторожить Александра. Ведь в большинстве из охваченных революционным движением стран действовали похожие умеренно-либеральные конституции, призванные предохранить эти страны от революций. Начавшиеся события показали, что это не так. Резонно предположить, что Александр испытывал большие колебания, не решившись в этой обстановке вводить в России Конституцию, построенную на тех же принципах, что и западноевропейские. Результат был непредсказуемым. В конце концов, аргументы предосторожности перевесили все остальные, и Александр решил не рисковать и оставить всё по-старому.

Стечение обстоятельств в третий раз за последние 20 лет не позволило принять в России Конституцию. Но за этим нужно видеть не только слепую игру случая и каких-то внешних сил. За всем этим просматривается определенная закономерность. В России просто еще не созрели объективные предпосылки создания конституционного строя

. Предпосылки были лишь субъективного порядка, выразившись во взглядах и деятельности Александра I и его окружения

. Самодержавие в это время в его лице играло прогрессивную роль, оно опережало развитие страны. Но с другой стороны, положительный результат начинаний Александра I был весьма проблематичен. Для этого требовалась почти идеальная обстановка, отсутствие напряжённости вне и внутри страны, прочная социальная база. В начале XIX в. ничего подобного не наблюдалось. К тому же Александр I не обладал качествами сильного государственного деятеля типа Петра I, который мог усилием своей воли наперекор всем обстоятельствам проводить необходимые (на его взгляд) для России реформы. Александр же был склонен к постоянным сомнениям, колебаниям, компромиссам. Отсутствие твёрдости явилось одной из причин неудачи всей его реформаторской деятельности и потери той альтернативы исторического развития страны, которая возникла после победы над наполеоновской Францией.

§ 4. Попытки решения крестьянского вопроса в 1-й четверти XIX в.

Как уже отмечалось выше, вопрос о введении в России конституции был тесно увязан с решением вопроса о дальнейшем существовании крепостного права. Для разработчиков конституционных проектов 1-й четверти XIX в., включая и самого Александра I, было очевидно, что пока в стране сохраняется крепостное право, конституция теряет всякий смысл, так как большая часть населения просто не сможет воспользоваться теми правами, которые записаны в соответствующем разделе конституционного документа. Этим и объясняется особая активность реформаторов в деле решения крестьянского вопроса параллельно с разработкой конституционных проектов.

Уже в первом конституционном проекте александровского царствования, «Жалованной грамоте российскому народу» 1801 г. крестьянству предоставлялись довольно широкие права, в т. ч. право на обладание движимой и недвижимой собственностью. Посмотрим, в какой степени эти идеи были реализованы в период правления Александра I.