<p>Сергей Кара-Мурза</p><p>Российское обществоведение: становление, методология, кризис</p>

Худо ли это или хорошо, но судьбы Петровой России находятся в руках интеллигенции, как бы ни была гонима и преследуема, как бы ни казалась в данный момент слаба и даже бессильна эта интеллигенция. Она есть то прорубленное Петром окно в Европу, через которое входит к нам западный воздух, одновременно и живительный, и ядовитый. Ей, этой горсти, принадлежит монополия европейской образованности и просвещения в России, она есть главный его проводник в толщу стомиллионного народа, и если Россия не может обойтись без этого просвещения под угрозой политической и национальной смерти, то как высоко и значительно это историческое призвание интеллигенции, сколь устрашающее огромна ее историческая ответственность перед будущим нашей страны, как ближайшим, так и отдаленным!

Сергей Булгаков, «Вехи» (1909)

Коль скоро речь идет о «человеке науки», экономической науки, то у него не должно быть идеала, он вырабатывает научные результаты, а когда он к тому же еще и партийный человек, то он борется за то, чтобы эти результаты были применены на практике. Человек, имеющий идеал, не может быть человеком науки, ибо он исходит из предвзятого мнения.

Фридрих Энгельс (1884)

© Кара-Мурза С.Г., 2016

© ООО «ТД Алгоритм», 2016

<p>Введение</p>

В конце ХХ в. Россия погрузилась в кризис. Это очередной драматический этап колоссального процесса модернизационной трансформации России, начатого во второй половине ХIХ в. Первый этап завершился столкновением нескольких больших цивилизационных проектов. Потерпел поражение консервативный проект, который предполагал сохранить монархию, империю и сословное общество. Затем в тяжелой Гражданской войне столкнулись два революционных проекта: буржуазно-демократический (либеральный и западнический) и советский, вызревший на почве общинного крестьянского коммунизма, соединенного с большевизмом. Победил советский проект: на новой основе были собраны земли и народы в СССР, проведены форсированная индустриализация, научная и культурная революция, модернизация сельского хозяйства, армии и быта.

Став промышленной и городской страной с массовым образованием на матрице Просвещения, СССР утратил ядро его мировоззрения – общинный коммунизм. Политическая система СССР не справилась с задачей удержать культурную гегемонию, созревал кризис легитимности, усугубленный «холодной» войной с Западом. В момент смены поколений интеллектуальной и политической элит произошла «революция сверху» со сменой общественного строя и национально-государственной системы. Утопия «войти в семью мирового капитализма» рухнула практически сразу, хотя реформаторская элита пыталась сохранять иллюзии[1]

.

Правящая верхушка США воспринимала постсоветскую Россию своим врагом и источником опасности. Это – несмотря на то, что СССР был ликвидирован, что в России была разрушена государственная экономика, произведена деиндустриализация, задана новая идеология, подавлены наука и образование, армия лишена ресурсов развития, организована демографическая катастрофа и т. д. Вражда, как будто накопленная веками, выплеснулась уже в 1991 г., когда с СССР практически было покончено.

Кризис стал приобретать черты хронического. При той социально-экономической и культурной системе, которую выстраивали по шаблонам «чикагских мальчиков», Россия могла бы существовать, медленно угасая, – но только в фарватере Запада и при его благоволении. Нелепо строить капитализм западного типа, бросив вызов западному капитализму. Можно строить социализм в одной стране (масштаба России), но невозможно строить капитализм в одной стране, будучи изгоем мировой системы капитализма.